– Правильно, малява! – поддержал ее Шмаков. – Какая я тебе малява? – задохнулась Маня. – Не смей называть меня малявой, слышишь? – Слышу, слышу! Не глухой, здоровенная ты наша!
Зашибись! – Ну, понятия у него как раз нормальные, – вступился за двоюродного брата Гошка. – И учти, если женщина говорит про другую женщину одно только хорошее, это неспроста. Значит, покойница действительно была хорошим человеком.
И вдруг ночную тишину прорезал жуткий крик. У Никиты мороз пробежал по коже. Кричала женщина. И тут же снова все смолкло. А вскоре он услышал, как кто-то бежит, и тут же увидел мужчину, тяжело бегущего со стороны пляжа по узенькой улочке.