Через месяц она светилась:
— Вы знаете, я не верила, делала, потому что просто прилежная от природы, но оно помогает! Я теперь их как будто навещаю в урочные часы, как старенькую тетушку. Здороваюсь, рассказываю, как прошел день, что-то спрашиваю, делюсь трудностями. Если они всплывают в другое время, я им говорю: не сейчас, не сейчас, ребята, подождите, вот сяду в машину… Я от дома до работы приблизительно час еду. А если еще пробки, так и больше… Очень удобно. А остальное время — живу, вы представляете, действительно живу! Моя коллега заметила, сказала: не знаю, куда ты их дела, но там им и самое место… Только вот мы собираемся в Таиланд (я заметила «мы», но не стала уточнять) — я заранее волнуюсь: как там?
— Везите с собой в чемоданчике. Изловчитесь и найдите для них время.
— Два часа — это много. Можно меньше? Мне кажется, мне теперь хватит, я научилась.
— Можно меньше, но каждый день.
— Хорошо, спасибо.
Про вторую женщину понятно? Все то же самое. Те же два часа всех жалеть, обо всех переживать, представлять себе ужасы ужасные, молиться Богу, перечислять грехи, каяться и все такое. Остальное время — мама еще жива, Ванька, в общем, приятный, незлой мальчишка, с мужем поболтать, в кино сходить, с дочкой посмеяться, всей семьей — на дачу или на пикник, сестру с сыном — с собой. Алкоголика, когда в ремиссии, — тоже. Если лезут в неурочное время — «ужас-ужасы, подождите до своего срока, придет час, я вас всех приголублю…» Никакой вины, все при деле.
Она вообще-то о чем-то таком и мечтала, еще со времен священника. Всем сказала: мне психотерапевт два часа прописал, чтоб у вас была хорошая жена, дочь и мамочка, так что не лезьте. Они согласились, и сразу легче стало. Потом она мне говорит: «Два часа подряд что-то многовато, приходится заставлять себя думать. Можно я еще в это время чего-нибудь другое поделаю?» Я говорю: «Нельзя! Знаю я вас, дел у вас много — так вы постепенно всё на тормозах спустите, а потом чувство вины — раз! — и вернется. Нельзя. Два часа. Можно на кусочки разбить, разрешаю».
Она меня не послушалась — конечно, русский человек всегда всё наоборот сделает. Но у нее это было не как у первой — навсегда. Осталось потом, именно как прием: «Ага, чувство вины? И вообще — чего это я так распрыгалась, разрадовалась? Забыла, что ли? Здравствуйте, ужас-ужасы, я ваша — на полчаса!»