Цитаты из книги «Танец с огнем»

– Надежные люди! Достойные всяческого доверия, – убежденно дополнила Мария Карловна. – Дух Достоевского и дух Некрасова. – Ах, Мария Карловна, да нашли кого спрашивать! – воскликнула Люша. – Вспомните, они же и когда живы были, ничего никому хорошего не обещали и только сплошь писали обо всяких страданиях, по большей части, признаться, из пальца высосанных. Чего же им теперь-то?.. Раз дело серьезное, вы бы лучше сейчас кого повеселее переспросили – вот хоть дух Пушкина, что ли, или Ломоносова… Для верности…

Вы любите Блока? – Не знаю… – пожала плечами Люша. – Странно. Не любить Блока?! – темные глаза Кауфмана лукаво заискрились. – Он, кстати, живет недалеко отсюда. Под его окнами всегда, в любую погоду гуляет несколько девиц…

Петербург – это органон, творение истинно человеческого разума. Изначально упорядоченная и умопостигаемая человеком структура. Понимаете? Птичье чириканье весной в лесу и симфония Баха. Вот это Москва и Петербург.

Петербург весь – извращен и развращен самим возникновением своим по прихоти одного человека, это дает возможность там дышать мыслящему существу, а не только есть и возрастать протоплазмой, как в Первопрестольной.

Иногда мне кажется, что вот этой внутренней болезнью-пожаром, которую так красочно описала Крошка, больна вся эта страна. Российская империя. Но, если это так, что же будет лечением? Всеобщие танцы во всероссийском борделе? И все – в красных чулках?.. Будем надеяться, что я до этого не доживу…»

все это принадлежит мне. И я принадлежу этому. И потому, что все это у меня есть… поэтому я всегда, каждую минуту знаю, чувствую, как абсолютно правильно все устроено в мире. Я не получила никакого религиозного воспитания и не могу судить наверняка, но почему-то думаю, что истинно верующие люди называют это чувство, это ощущение Богом, Божественным присутствием во Вселенной.

Их время кончилось вместе с крепостным правом, когда человеческий труд ничего не стоил. Теперь вот твое время, Марыська: все должно приносить прибыль. А что прибыли не приносит – то побоку, как если бы оно и вовсе смысла не имело. Ты – типичный представитель буржуазии, вроде чеховского Лопахина. Но и это тоже пройдет…

Для них красота, искусство, утонченное совершенство в любой области важны сами по себе, без всякой привязки к труду, капиталу и прочим производственным отношениям. Все это уже отжило свое, это не только у Маркса, но и у господина Чехова в «Вишневом саде» описано