Цитаты из книг автора «Екатерина Каблукова»

– Филипп? Не знаю. Наверное, уехал и не успел вернуться до прилива. А почему вы о нем спросили? – Он – один из немногих, кого я знаю. Я постаралась, чтобы голос звучал ровно, хотя в памяти сразу же

Мне пришлось сделать умное лицо, словно я каждый день встречаюсь именно с морскими драконами и лишь сейчас их не признала.

юная девушка в странном платье длиной в пол. Ее темные волосы были заплетены в две косы, спускающиеся ниже пояса. Наряд и прическа делали девушку похожей на ролевика или реконструктора на средневековом фестивале

юная девушка в странном платье длиной в пол.

он стоял на задних лапах, словно кот, точа когти

Изголовье кровати украшал такой же резной герб – дракон, очень похожий (наверное, даже родственник) на муравьеда

Кровать из темного дерева поддерживали резные столбики, по которым разбегалась паутинка маленьких трещин. Резьба была чудна́я, не то морские коньки, не то какие-то креветки, на одном столбе я заметила муравьеда.

Первым, что я заметила, оказался балдахин, тяжелые бархатные голубые занавеси, расшитые золотыми нитками и изрядно запылившиеся.

Осужден на бессмертье - Готов приговор. Это пьяные черти вели разговор, Это Дьявол и Бог заключили пари, Это наш договор, Ты его сохрани.

бутылку в ближайшую урну и направилась на прием к подруге детства. Клиника была безликой. Она располагалась в одном из домов, от которых остался лишь фасад позапрошлого века. Внутри все было современным. Зеленые с белым стены, напротив входа оранжевая эмблема, безвкусно смотревшаяся между выступающими из стены колонн, – явно дизайнерская находка, гипсовая имитация лепнины на потолке и диванчики из зеленого кожзаменителя, стоящие в холле. Все должно было говорить о респектабельности заведения и настраивать на положительные эмоции. От осознания этого меня опять затошнило. Несколько женщин, три из которых явно были в положении, сидели на диванчике, обсуждая модели колясок. При этом использовались такие термины, как проходимость и легкость в управлении, точно выбиралась не коляска, а машина. А еще это чудо современного коляскостроения обязательно должно было поместиться в лифт. Далее шли непередаваемые термины и названия марок. Я не стала больше прислушиваться к их разговорам и села на самый дальний диван. Взяла журнал, откуда на меня с глянцевой обложки смотрел веселый малыш, пролистнула, поняла, что не хочу читать ни о прелестях грудного вскармливания, ни о правилах прикорма, и отложила его в сторону. – Лиза, привет! – Саша вышла к стойке. Темноволосая, подтянутая, с цепким взглядом, в белом халате и розовых штанах, она просто олицетворяла собой профессионализм. – Ну что, пойдем! Я улыбнулась и прошла за подругой по длинному коридору, пахнущему дезинфекцией, в ее кабинет. Здесь стены были белые, а кушетка и стулья – голубые. – Рассказывай. – Она села за свой стол и подперла голову кулаком – любимый жест с детства. – Да что тебе рассказывать? Все путем, только времени вообще нет, – махнула рукой я. – Чем отравилась, рассказывай, – фыркнула подруга. – Гречкой, – буркнула я, – ты же знаешь, как меня любят ей пичкать. – До сих пор? – изумилась она. – Ну Ольга Степановна дает! – Поверь, Лидия Михайловна не отстает, – я вздохнула. – Вот и отравили… – Просто семья Борджиа! – хохотнула Сашка, а я вздрогнула. – Слушай, а ты еще что-то ела? – Да вот, кефирчик, но это только что, – пробормотала я и насторожилась: слишком уж пристально она на меня посмотрела. – А что? – А то, что ты его никогда не любила, – подруга еще раз взглянула на меня. – Лиз, а критические дни у тебя когда последние были? – Что? – понимая, к чему подруга клонит, я побледнела. – При чем тут… – А при том, что ты в самом детородном возрасте! Сашка выразительно замолчала. Я растерянно посмотрела на календарь, пытаясь вспомнить свой цикл, удалось с трудом, после чего я побледнела еще больше. Голова закружилась, и если бы я не сидела на стуле, то наверняка бы упала. Сашка профессиональным движением достала из ящика стола и сунула мне под нос