Таких женщин любил мой брат – рожденных российским лесом, вытянутых из серого тумана после дождя, смешанного с выхлопами заводов и фабрик. От их кожи несло дешевым мартини и нефтью, они, женщины моего брата, знали, что у всего есть срок годности, а потому докторскую колбасу нужно есть сразу, запивая большими глотками «Балтики» или «Жигулевского». У них, этих женщин, был срок годности – это они тоже знали, что диктовало им жить жизнь такой, какая она есть в эту секунду, откусывать всю голову ранеток с одного раза.