И хотя я получил феноменальную и, откровенно говоря, незаслуженную возможность наблюдать самые отвратительные деяния разведки, я успел сохранить и присущее мне по жизни любопытство, особенно насчет одного вопроса, все еще непостижимого для меня: границ слежки, предельного множества тех, на кого агентство устремляет свой пристальный взгляд. Каково то предельное число людей, установленное не полицией или законом, а самими техническими возможностями безжалостной, неуступчивой всевидящей машины? Был ли вообще хоть кто-то, за кем эта машина не следила?