1

– Мы свяжем вам руки и ноги, после чего выбросим с лодки в море. Вы совсем недолго промучаетесь…

2

Уолтер подошёл к столу, налил себе ещё коньяку и залпом выпил. Затем высморкался в платок и опустился в кресло, взял трубку и хорошенько затянулся. У него получилось выдуть почти идеальное кольцо дыма. Подумав о собственном будущем, Уолтер улыбнулся – он строил смелые грандиозные планы. Если бы он тогда только знал, что планы человека – просто мусор, который к тому же на удивление хорошо горит. Если бы он только знал, чем всё закончится…

Ну а пока Уолтер сидел, курил и предавался мечтаниям, размышляя о том, сколько ещё дел раскроет и скольким достопочтенным господам поможет. Он охотно верил всему тому, что рисовало его воображение. Особую роль в своих планах Уолтер отводил Виктории – в скором времени он собирался сделать ей предложение. «И удивится же она», – думал он. «И обрадуется же она», – ликовал он. «И просветлеет же…»

Часы пробили шесть, и Уолтер встрепенулся, будто пробудившись от короткого полуденного сна. Он глубоко затянулся и выпустил очередной султан едкого дыма.

– Ладно, как-нибудь перед сном об этом подумаю, – решил Уолтер, запустив руку в волосы и почесав голову.

С улицы доносилось громыхание карет, запряжённых лошадьми, да крик мальчишки, продававшего газеты.

– Успейте купить свежий номер! – кричал он, надрываясь. – Последние известия! Самые свежие и актуальные! Успейте купить! Лорд-мэром был избран Бенджамен…

«Ну конечно, – усмехнулся про себя Уолтер, услышав мальчишку. – Ничего удивительного. Кто ещё мог им стать? Лживость и изворотливость – залог успеха в наше время».

Он выбрался из кресла и подошёл к окну, чтобы закрыть его, как вдруг на улице заревело животное и вскрикнула какая-то женщина. Уолтер тотчас выглянул наружу. Мимо его окна прокатилась телега с колёсами, забрызганными кровью.

– Что стряслось? – крикнул он, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Собаку переехали, – ответил ему мальчишка с газетами.

– Собаку?

– Да, ей, похоже, позвоночник повредили. Она не может встать. Лежит теперь и рыдает.

– Рыдает?

– Скулит, – пояснил мальчишка.

– Какой кошмар! А что с женщиной? Я слышал, как кричала женщина.

– С ней всё в порядке.

– Точно?

– Да, сэр, не переживайте. Не желаете, кстати, купить газету?

– Нет, благодарю. – Уолтер закрыл окно и, заложив руки за спину, прошёлся по комнате взад-вперёд.

Затем, собравшись с мыслями, он сел за стол и достал из нижнего ящика запечатанный сургучом конверт, который доставили ему сегодня в обед. Вскрыл его и вынул письмо, написанное каллиграфическим почерком на бумаге с вензелем «Ч. Д.».

«Многоуважаемый Уолтер Финч, я немало наслышан о Вас и о Ваших детективных расследованиях. Вы раскрыли не один десяток громких и запутанных дел, так что я очень надеюсь, что Вы сможете помочь и мне. Естественно, Вы вправе рассчитывать на весьма щедрое вознаграждение с моей стороны. Поскольку дело моё больше не терпит никаких дальнейших отлагательств, прошу Вас навестить меня как можно скорее. Сам я к Вам, к сожалению, явиться не в состоянии ввиду своего слабого здоровья. Я совсем не выхожу на улицу, и даже по дому мне удаётся передвигаться с большим трудом. Надеюсь на Ваше понимание и отзывчивость».

Внизу был указан адрес и имя отправителя: «Чарльз Данн».

«Это не так уж и далеко, – подумал детектив, прочитав адрес. – Надо бы проведать этого Чарльза Данна и узнать, какую услугу я могу ему оказать».

Уолтер аккуратно сложил письмо и спрятал его обратно в конверт. Затем он оделся, взял шляпу и вышел на улицу.

3

Вечер, по обыкновению, выдался сырой и хмурый; колючий ветер нещадно хлестал по лицам тех, кто оказался в этот час на улице. Уолтер, переступив порог дома, вдохнул холодный воздух и тут же посильнее закутался в пальто. В ушах у него засвистело, и на секунду он задумался, не перенести ли визит на завтрашний день, когда погода будет получше. Вспомнив же слова Чарльза Данна о том, что дело не терпит отлагательств, Уолтер решил поступить по чести и не откладывать просьбу потенциального клиента в долгий ящик. В нерешительности, всё ещё как будто сомневаясь, он сделал шаг вперёд и посмотрел наверх, на свинцовые тучи, попытавшись по их виду определить, не собирается ли дождь.

«Быть может, и ударит… а может, и нет, – подумал он. – Ладно, надо идти. Если каждый раз отступать перед возможным дождём, то и вовсе никогда из дома не выберешься».

Уолтер вышел на главную дорогу и повернул направо. Он хорошо знал, куда надо идти. А чтобы сократить путь, он решил пройти через бедняцкий квартал.

«Так будет ближе, к тому же…»

Услышав сильный грохот, он замер на месте, пропустил шумный, как гром, экипаж, пронёсшийся мимо него, после чего пересёк улицу и ушёл во мрак. К серым, как тени, людям, грязным стенам, топоту немытых ног и гвалту перебранок.

«К тому же… к тому же… Вот незадача! Забыл! О чём же я там хотел подумать?»

Трущобы, заселённые мелкими торговцами и рабочими, являли собой поистине жалкое зрелище. Угрюмые дома нависали практически над головой, проход был узок и тесен, а в воздухе клубился смрад. Уолтер обогнал мужчину, медленно шедшего перед ним и нёсшего на плече две гнилые доски, и ускорил шаг. В тёмных зловонных закутках прятались нищие, одетые в лохмотья, и не очень дорогие женщины, дрожавшие от холода.

«Каждый живёт свою жизнь по-своему», – подумал Уолтер, проходя мимо них.

Свернув в маленький переулок, он насторожился и на всякий случай сунул руки в карманы, припомнив, что месяцем ранее его обчистили здесь прямо средь бела дня. А ещё он старался держаться подальше от окон, чтобы никто из жильцов не обдал его помоями. Когда же он проходил мимо привратницкой, то услышал, как, почти что плача, кричал какой-то мальчишка:

– Дяденька, отпустите, пожалуйста!

– Тебя разве не учили, что воровать – плохо? – вопрошал мужчина.

– У меня сестрёнка болеет, и нам срочно нужны денежки на лекарства, иначе она заснёт и больше никогда не проснётся. И это не я придумал, так сказал врач.

– У тебя, стервец, на каждой неделе кто-нибудь умирает. Когда твоя мамаша успела вас столько наплодить?

– Дяденька, отпустите.

– И не подумаю.

– Я больше не буду.

– Что не будешь? Воровать? Или обманывать?

– Ничего не буду. Отпустите.

– Отпущу, только я тебя сперва выпорю как следует.

– Не надо! – захныкал ребёнок.

Поначалу Уолтер хотел было вступиться за малыша, но сразу передумал.

«Вдруг это тот же негодник, что и меня в прошлом месяце обокрал?» – предположил он и пошёл дальше.

Животные здесь, как и люди, были тощими и согбенными. Хилые коты шныряли вдоль стен, стараясь держаться подальше от детей. Чахлые псы гадили прямо там, где придётся. На улице воняло, как в уборной. А ещё людей душили фабричные трубы – над кварталом висел смог. Вдобавок и без того зловонный воздух портил цементный завод, расположенный неподалёку.

Наконец, пробравшись через черноту и смрад, Уолтер вышел на свежий воздух. Ему оставалось пройти ещё несколько кварталов.

4

Хляби небесные разверзлись, и полил дождь. Крупные капли забарабанили по крышам домов и зашелестели в древесных кронах.

«И всё же ударил… проклятущий дождь! Как я и предполагал», – подумал Уолтер.

Он стоял перед двухэтажным особняком, будучи не до конца уверенным, что не ошибся адресом. Но с неба лило так сильно и было так холодно, что он решительно взялся за дверной молоток и постучался. Очень уж не терпелось ему поскорее убраться с улицы. Дверь открыл дворецкий.

– Простите, я не ошибся адресом? – прикрывая лицо рукой от дождя, спросил Уолтер.

– Добрый вечер. Вы, должно быть, Уолтер Финч?

– Да, совершенно верно, это я.

– Проходите, пожалуйста. Хозяин как раз вас дожидается.

Уолтер снял верхнюю одежду и повесил на вешалку.

– Прошу, – пригласил его жестом дворецкий.

Они поднялись по широкой лестнице на второй этаж, прошли через анфиладу хорошо меблированных комнат и попали в просторную гостиную.

– Здравствуйте, детектив, – тяжело произнёс лежавший на диване старик, завидев гостя. – Я уж начал беспокоиться, что вы не придёте. Располагайтесь… чувствуйте себя как дома.

– Здравствуйте. Вы Чарльз Данн?

– Он самый, – ответил хозяин и указал на кресло. – Присаживайтесь. Выпьете?

– С удовольствием, – признался Уолтер, подкрепив ответ кивком.

Он сел в кресло и осмотрелся. Стены украшали портреты неизвестных ему людей: статных мужчин и прекрасных барышень; над каминной полкой висел натюрморт: красные цветы в треснувшей вазе. Тихонько тикали старинные часы, а из клетки, стоявшей на подоконнике, доносилось прерывистое пение канарейки.

– Пожалуйста…

– Благодарю. – Уолтер принял бокал из рук дворецкого и мельком взглянул на хозяина.

Выглядел старик неважно. Лицо его было серым; вокруг запавших глаз чернели круги. Узкие губы подрагивали; тревожный взгляд бродил по комнате. Что-то явно терзало и мучило его. Уолтер пил и ждал, когда старик начнёт разговор. Наконец тот взял слово.

– Послушайте, Уолтер…

– Я весь внимание, – тут же отозвался детектив.

– Прошу… не перебивайте только… мне нелегко говорить… Как видите, я сейчас не в лучшем состоянии. – Хозяин, совершив усилие над собой, улыбнулся. – Я наслышан о ваших успехах и полагаю, что вы – тот самый человек, в котором мой дом нуждается в это непростое время. Я очень надеюсь, что вы не откажете мне в моей просьбе, когда узнаете все подробности… И хочу предупредить сразу, дело это может представлять опасность для жизни любого, кто попытается в нём разобраться. Скажите, Уолтер, вы человек боязливый?

– Если вы желаете знать, отступлю ли я перед лицом опасности, так и не докопавшись до истины, то мой ответ – нет. Я не отступлю.

– Гм… ваши слова вселяют в меня надежду. А есть ли в вашем окружении люди, ради безопасности которых вы сумели бы поступиться собственными идеалами и принципами?

– Полагаю, что таких людей… – только начал Уолтер, как вдруг осёкся, вспомнив про Викторию.

– Вы не подумайте, что я чересчур любопытен, – взял слово Чарльз Данн, заметив растерянность гостя. – Просто в деле, в которое я собираюсь вас посвятить, замешаны люди с серьёзными капиталами, которые ни перед чем не остановятся. А где серьёзные капиталы, там и несчастье, и отчаяние… так обычно всегда бывает. К сожалению, я хорошо знаком и с тем, и с другим. Отчасти именно из-за денег я сейчас и нахожусь в столь больном и немощном состоянии, но не будем обо мне. Для подобных разговоров у меня есть хороший врач, а вас я позвал совсем для другого… Так каков же будет ваш ответ на мой вопрос? В вашем окружении есть люди, ради которых вы смогли бы сдаться и отступить? Вы только не поймите меня превратно, я не пытаюсь запугать вас раньше времени, ни в коей мере.

– Полагаю, что таких людей нет. И не сочтите за хвастовство, но я никогда и никого не боялся.

– Замечательно! Что ж, давайте тогда перейдём к сути дела… Время не терпит. Его у нас мало, как, боюсь, и у той, которую вам предстоит разыскать.

– Это женщина? – осведомился детектив.

– Да, моя дочь, Анна Данн. Она журналистка. Скорее всего, вы о ней ничего не слышали.

– Не слышал, – признался Уолтер.

– И неудивительно. Она только-только совершала свои первые шаги в профессии.

– И её исчезновение как-то связано с её профессиональной деятельностью? – предположил детектив.

– В самую точку. Вы слышали что-нибудь о психиатрической лечебнице «Маяк»?

– Нет, ничего.

– Она располагается на острове Грей-Ленд. Моя дочь провела расследование… – С этими словами старик поднял трясущуюся руку, и дворецкий как по команде извлёк из секретера папку и передал её хозяину. – Здесь, – продолжил Чарльз Данн, показав на папку, – часть её труда… всё, что у меня есть. Я отдам вам эти бумаги, и вы ознакомитесь с ними. Если коротко, то речь там идёт о тайне… кхе-кхе… – закашлялся он, словно подавился.

Уолтер тут же поднялся с места, чтобы оказать ему помощь, но старик махнул рукой и, краснея от натуги, просипел:

– Сидите… сидите… всё нормально… – Он осушил свой бокал, после чего вздохнул полной грудью, расправив узкие плечи. – Фух… отпустило… так о чём я там?

– О тайне, – напомнил детектив.

– Да… о тайне… о тайне, хранящейся за толстыми стенами «Маяка». Я уже говорил вам, что большие деньги и несчастье – друзья навек?

– Говорили.

– Хорошо. В таком случае вы должны сразу сообразить, что к чему. Случается, что в эту лечебницу попадают дряхлые, прямо как я, но при этом ещё находящиеся в трезвом уме и памяти престарелые богатеи, которые всё никак не помрут… чем только и злят всю свою родню. «Кто же их туда отправил?» – спросите вы. «Да эта самая родня и спровадила», – отвечу вам я. Любящие дети и заботливые внуки. С какой целью? Да чтобы…

– Чтобы завладеть их капиталами, – закончил начатую фразу Уолтер.

– Я же говорил, что вы сразу сообразите. Именно для этого стариков и вывозят на остров, откуда они уже никогда не смогут вернуться.

– Их там держат как в тюрьме!

– Так и есть. Самая что ни на есть настоящая тюрьма. К тому же там их очень быстро сводят с ума, так что через какое-то время они и в самом деле превращаются в свихнувшихся и сбрендивших безумцев. Моя дочь… кхе-кхе… моя… кхе-кхе… – Хозяин достал из кармана платок и прикрыл им рот. – Мне не слишком много известно о том, как она вела своё расследование. Здесь главное другое – когда материал был готов к печати, газета отказалась его публиковать, сославшись на то, что в нём нет ни грана правды. Возможно, на них просто надавили, угрожали или ещё что-нибудь… не знаю… но факт остаётся фактом.

– А как вы сами считаете, насколько близко к истине она подобралась в своём расследовании?

– Что касается моей дочери, то я готов поверить во что угодно, – произнёс Чарльз Данн, покачав головой. – Поверьте, здесь скептицизму не место. Я уверен – слышите, уверен, – что она подобралась очень близко к истине. Очень. Иначе бы она не пропала.

– Её похитили?

– Хуже. Она сама отправилась на этот остров.

– Но зачем?

– Чтобы раздобыть неопровержимые улики. Я долго отговаривал её от этой затеи, просил остаться, но разве она могла не ослушаться? Ведь в ней было столько энергии. Столько энергии и прыти… Она всегда всё делала по-своему.

– И как долго её уже нет дома?

– Она должна была возвратиться месяц назад… кхе-кхе… поздно… ох, как поздно я спохватился… кхе-кхе… – Старик снова приложил платок к губам. – Боже… мои лёгкие… но ничего-ничего… каждый из нас в жизни по-своему страдает, и я не должен быть исключением.

– Так, и что вы сделали, когда она не вернулась в установленный срок? – поинтересовался детектив, попытавшись переключить внимание хозяина с собственного здоровья на собственную же дочь.

– Я? – вздрогнул Чарльз Данн, словно его ужалила пчела. – Сперва я решил, что её расследование попросту затянулось и ей нужно ещё время. Но прошёл срок, и я вдруг совершенно утратил всякий покой. На душе стало гадко-прегадко, понимаете? Будто стряслось нечто скверное. Я вдруг осознал, что ждать больше нельзя. Потому-то я и обратился к вам.

– Что же от меня требуется?

– Я дам вам её фотографию, и послезавтра ближайшим же рейсом вы отправитесь на этот самый остров. Ваша задача – вернуть её мне целой и невредимой.

– Ну, если она действительно там, то это не составит ровным счётом никакого труда. А у неё могли быть причины, чтобы задержаться на острове по своей воле? Я имею в виду причины, не связанные с расследованием. – Вопрос, заданный детективом, ввёл хозяина в смятение и явное замешательство.

– В последнее время мы с ней малость не ладили… кхе-кхе… хотя нет-нет… не думаю, что это может быть хоть как-то связано с её исчезновением.