Мы пили водку, Семен заказал оркестру «Полюшко-поле», и я увидел, что он плачет и слезы его капают в бокал с водкой. «Мы смеялись над понятием “Родина”, — сказал Семен, — и вот я сижу, и играют эту песню, и у меня болит душа, какой я, к черту, еврей — я русский».