Я начинал хотеть знать больше; не видеть больше – к этому времени я был уже уверен, что дело было не в том, чтобы видеть, но чувствовать больше: чувствовать, что все это место должно было общаться.
Я сел на камень и закурил сигарету. Как только я это сделал, мне показалось, что это ребяческий и зловещий поступок, когда этот огромный слепой дом смотрит на тебя сверху вниз, а все пустые улицы сходятся к тебе.