Abby Green

Delucca’s Marriage Contract

Delucca’s Marriage Contract © 2014 by Abby Green

«Брачный контракт с сюрпризом» © «Центрполиграф», 2016

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2016

Пролог

– Вот мое предложение, Делюкка, твое дело – принять его или отказаться. Думаю, мне не стоит говорить тебе, что, если ты откажешься, бренд «О'Коннор» от этого не пострадает.

Заслышав нотку высокомерия в голосе собеседника, Джанкарло Делюкка стиснул челюсти. Намек ирландца был вполне ясен: товары Делюкка могут пылиться на полках европейских магазинов целую вечность.

Джанни раздраженно взглянул на Лиама О'Коннора, расположившегося в кожаном кресле спиной к окну, из которого открывался вид на финансовый район Дублина.

– А что ваша дочь думает об этом браке по расчету?

Серые глаза О'Коннора сузились, складки вокруг рта обозначились четче.

– Килин верна семейному бизнесу.

– Так верна, что согласна на брак с нелюбимым мужчиной? – с недоверием спросил Джанни.

Внезапно ощутив волнение, Джанни отошел к одному из огромных окон офиса и сунул руки в карманы, чтобы не поддаваться вредной привычке теребить волосы. Брак. Это слово вызывало в нем одни только плохие воспоминания. Насколько он мог судить, брак приносил лишь несчастья, и он поклялся, что ноги его у алтаря не будет. Неприятная правда заключалась в том, что ему нужна была эта сделка с популярным брендом «О’Коннор фудс», чтобы претендовать на прибыльный американский мировой рынок.

Успех поможет забыть горькие воспоминания о детстве и взрослой жизни, он вернет доброе имя Делюкка, сделает его неприкасаемым, так что со временем никто и не вспомнит, что его отец когда-то был мафиози.

Его размышления прервал голос О’Коннора:

– Килин – красивая и образованная, она будет тебе верной помощницей на пути к финансовым вершинам.

Джанни скривился при мысли о такой семейной идиллии, но тут же постарался взять себя в руки. Он не хотел, чтобы О’Коннор увидел отвращение на его лице.

– Думаете, я не могу найти жену самостоятельно? Я о браке пока даже не думал!

Лиам О’Коннор сухо рассмеялся:

– Делюкка, я не сомневаюсь, что ты мог бы щелкнуть пальцами, и какая-нибудь женщина тут же бросилась бы к тебе на шею. Твоя репутация…

Джанни резко развернулся, что заставило ирландца замолчать на полуслове. Усилием воли он сдержался, хотя внутри бушевала ярость:

– Будьте очень осторожны, О’Коннор!

Лиам встал из-за стола и подошел к нему. Он был высок и внушителен; его смело можно было назвать красивым человеком, чего только стоила его буйная грива серебристых волос. Старый альфа-самец, вступающий в борьбу против молодого, пусть Джанни и был выше и гораздо привлекательнее. Джанни знал природу альфа-самцов – он брал пример с отца.

О’Коннор заговорил без обиняков:

– Ни одна другая компания не сможет дать тебе того, что могу я – мгновенную респектабельность. Если мы объединимся, тебе станут доверять, твои товары за какие-то месяцы разойдутся по магазинам всего мира. И мне не нужно говорить тебе, что люди, с которыми ты будешь иметь дело, с гораздо большей вероятностью инвестируют свои средства в дело семейного человека.

Невысказанные слова набатом звучали в голове Джанни: «С твоими связями с преступным миром и репутацией бабника даже не мечтай о мировом рынке!» Черт бы его побрал. О’Коннор попал в точку. Неужели Джанни настолько отчаялся, что готов согласиться на ненавистный союз? Ради сделки, одобрения общества и успеха!

«Но ведь это дело всей жизни», – ответил внутренний голос.

– Может, вы и правы, но не забывайте, что и ваш собственный бизнес выиграет от слияния со знаменитой итальянской компанией.

О’Коннор склонил голову. Он, очевидно, не хотел признавать, что его мотивы были не совсем альтруистическими.

– И почему вам так нужна эта сделка, раз вы включили в нее брак своей дочери? – резко спросил Джанни.

О’Коннор поспешил скрыть отразившееся на его лице раздражение.

– Она – мой единственный ребенок, моя наследница. Я старомоден, Делюкка. Хочу, чтобы ее будущее было обеспечено, и благодаря вашим с ней детям моя фамилия не сотрется с лица земли.

Джанни подозрительно прищурился, но потом что-то привлекло его внимание, и он посмотрел через плечо О’Коннора на стену, где висела рамка с фотографиями. Он подошел ближе. Там были фотографии О’Коннора с различными знаменитостями, в том числе двумя американскими президентами, и портрет его жены – привлекательной женщины со светло-каштановыми волосами и зелеными глазами.

Чуть ниже висел снимок девушки, которая сидела верхом на лошади и смеялась, откинув голову назад. Она была прекрасна: бледная кожа с румянцем на щеках, веснушки, стройные плечи, пышная грудь, тонкая талия. Ее миндалевидные зеленые глаза были светлее, чем у матери. Кроме того, она притягивала взгляд ярко-рыжими волосами, небрежно стянутыми на затылке.

Джанни проникся фотографией рыжеволосой красавицы, пусть она даже отдаленно не напоминала тот тип, который ему нравился.

Он услышал самодовольный голос О’Коннора:

– Это моя дочь, Килин. Так что ты решил?

Джанни не стал отвечать, ведь от него это и не требовалось – они оба знали его решение.

Глава 1

Килин О'Коннор оглядела богато обставленный номер эксклюзивного отеля «Харрингтон» в Риме. Один угол был заставлен глянцевыми пакетами – поход по магазинам был весьма удачным. Несмотря на то что она была новичком в шопинге, чувствовала, что скупила далеко не все, что могла себе позволить. Видимо, просмотр реалити-шоу и программ о богатых и знаменитых давал ей слабое представление о шопоголизме.

Ее жених, которого она ни разу в жизни не видела, должен был объявиться в любую минуту. Ладони взмокли от волнения, а в крови кипели злость и ощущение униженности. Тот разговор двухнедельной давности все еще не стерся из ее памяти.

– Ты, наверное, шутишь. – Она посмотрела на отца, испытывая знакомое чувство собственной беспомощности.

Лицо Лиама О'Коннора было непроницаемым.

– Я не шучу.

Килин говорила медленно, чтобы убедиться, что все это ей не чудится.

– Ты продал меня какому-то незнакомцу…

Ее отец рубанул ладонью воздух:

– Это не так! Джанкарло Делюкка – один из самых перспективных предпринимателей Италии. Экспорт итальянской кухни и вина на подъеме, и за каких-то три года имя Делюкка завоевало уважение во всей Европе, не говоря уже об утроенной прибыли…

– Какое, черт возьми, отношение это имеет ко мне?

Отец положил руки на стол и наклонился вперед:

– Самое непосредственное, девочка моя. Я добиваюсь слияния наших компаний, чтобы обеспечить будущее «О’Коннор фудс», и ты, моя дочь, являешься частью сделки.

Руки Килин сжались в кулаки.

– Это Средневековье какое-то!

Ее отец выпрямился в кресле и резко произнес:

– Не будь такой наивной. Это бизнес! Джанкарло Делюкка – молодой человек, очень симпатичный и богатый. Любая женщина была бы рада выйти за него замуж.

– Любая женщина, у которой в голове пусто. У него же есть связи с мафией?

– Его отец был связан с мафией, – отрезал отец. – И он умер. Это все в прошлом. Делюкка намерен доказать людям, что он респектабельный бизнесмен. Вот почему он готов завести семью.

Килин хмыкнула:

– Мне так повезло!

Серые глаза Лиама О’Коннора смотрели на нее не мигая.

– Разве ты не хотела участвовать в бизнесе?

– Да, – хрипло сказала она, тщетно пытаясь до него достучаться. – Но как человек, который унаследует бренд «О’Коннор», а не как вещь, которая будет продана на торгах.

Отец недовольно поджал губы:

– Ты не потрудилась внушить мне уверенность, что тебе можно доверить мое наследство, Килин.

Беспомощный гнев подступил к горлу, и, чтобы не дать волю слезам унижения, Килин подошла к окну, из которого открывался впечатляющий вид на мост, названный в честь великого драматурга Сэмюэла Беккета. Река Лиффи сверкала в лучах весеннего солнца, но Килин смотрела на нее невидящими глазами и чувствовала лишь пронзительную боль. Она всегда знала, что была разочарованием для родителей: мать хотела видеть ее более женственной, отец желал иметь сына, достойного наследника. И, как только Килин осознала, что ей недостает любви, она постаралась привлечь внимание отца, что вылилось в череду подростковых бунтов, которые были в равной степени тщетными и мучительными.

И хотя она созрела и оставила эти мелкие мятежи позади, ничего не изменилось – ее родители даже не соизволили прийти к ней на выпускной. Собственное отражение пугало ее: бледное лицо, огромные глаза, рыжие волосы. Слишком яркие. Они всегда выделяли ее среди других, когда она что-то затевала, облегчая непродолжительный бесполезный акт сопротивления родительскому равнодушию.

Почувствовав, что снова держит себя в руках, она повернулась:

– А как же наша фамилия? Если я выйду за него замуж, она исчезнет!

Ее отец покачал головой:

– Нет, не исчезнет. Делюкка согласился оставить нашу фамилию на продукции и передать ее вашим сыновьям.

Ее сыновьям! С незнакомцем-гангстером!

Отец встал и, обойдя вокруг стола, остановился около Килин на расстоянии вытянутой руки. Выражение его лица слегка смягчилось. Неужели она готова принимать эти жалкие проявления привязанности за чистую монету?

Он тяжело вздохнул:

– Правда в том, что «О’Коннор фудс» на грани краха.

Килин нахмурилась. Она была в курсе, что дела компании идут не слишком гладко, но не настолько же! И откуда она могла об этом знать, если ее старательно избегали, как только речь заходила об их семейном бизнесе.

– Что ты имеешь в виду?

Отец махнул рукой, избегая прямого ответа:

– Союз с Делюкка даст мне многочисленные преимущества. И тебе. Я хочу знать, что твое будущее обеспечено.

Килин ни на секунду не поверила в то, что его искренне волновало ее благосостояние. Она попыталась воспользоваться этим проблеском доброты, чтобы доказать отцу, что настроена серьезно.

– Но мое будущее будет в безопасности. Я могу работать с тобой, помочь вывести компанию вперед. Я готова…

Он поднял руку, его лицо посуровело.

– Если ты действительно желаешь доказать, что можешь быть частью этой компании, то этот брак – единственное решение, Килин.

Крошечный огонек надежды погас. Она думала, что за годы пренебрежения научилась не питать иллюзий. Килин покачала головой:

– Я отказываюсь.

– Я должен был знать, что ты предашь меня в самый ответственный момент! – рявкнул отец. – Если не послушаешься, то ты мне больше не дочь! И на мою поддержку можешь больше не рассчитывать!

На мгновение она почувствовала, будто ее ударили в живот. Все, что она хотела – показать свою верность семье, и вот наконец ей дали такой шанс, но в обмен на свободу.

Килин не могла поверить, что попала в такую ситуацию. Если она скажет «нет», это будет конец. Но именно в тот момент на нее неожиданно нашло вдохновение. Преисполненная возрождающейся надеждой, она медленно проговорила:

– А что, если мы встретимся, и Делюкка не захочет жениться на мне?

Ее отец махнул рукой:

– Конечно захочет. Ты красивая, молодая и откроешь ему путь к мировому рынку. Такой шанс он не упустит.

Но Килин его уже не слушала, слишком уж сильно билось ее сердце. У нее появилась возможность найти выход из этой безумной ситуации, не сжигая за собой мосты. Она согласилась встретиться с Делюкка.

И вот настал тот самый момент.

Она постаралась узнать о Джанкарло побольше и вскоре поняла, что последние годы он упорно пытается доказать, что никак не связан с мафией. В каждом интервью он ставил акцент на своем бизнесе и его развитии, был олицетворением небрежной итальянской элегантности, и, к своему огорчению, Килин не смогла сдержать восхищение, увидев его фотографии. Очень мужественный, темноволосый красавец без тени слащавости. По виду властный и… опасный.

Он, казалось, был одержим идеей оставить в прошлом скандал, в котором был замешан его отец, погибший от пули соперничающей мафиозной группировки.

А сколько у него было любовниц! Он ни разу не появлялся на публике с одной и той же женщиной больше двух раз. Все они были одного типажа: высокие, холеные, черноволосые, одевавшиеся по последнему слову моды. Да, он считался плейбоем, но пьяных или непристойных выходок за ним не значилось. Очевидно, он не позволял женщинам стоять на своем пути. Больше всего его волновали респектабельность и доброе имя, и Килин планировала этим воспользоваться. Такому мужчине ни к чему жена, и она решила, что сделает все возможное, чтобы заставить его отказаться от этого союза.

Она решила притвориться одной из тех девушек, которых часто видела в школе и университете: богатой, избалованной, глуповатой, тщеславной. От такой Джанкарло Делюкка точно убежит сломя голову.

Она взглянула на свое отражение в зеркале: платье короткое, длинные рыжие волосы уложены в высокую прическу, макияж чрезмерный. Она поморщилась. Ее мать пришла бы в восторг. Она снова побрызгалась духами, с трудом сдержав желание чихнуть.

В дверь гостиничного номера неожиданно постучали, отчего Килин вздрогнула. Она не была к этому готова и чувствовала себя крайне нелепо: ей казалось, что он в одно мгновение ее раскусит.

Стук повторился, на этот раз настойчивее. «Хватит нервничать, – сказала она себе. – Пора. Это мой бой за независимость и будущее».

Наклеив на лицо яркую, но искусственную улыбку, она подошла к двери и открыла ее. Но улыбка дрогнула. Одно дело – видеть его на фотографиях, совсем другое – Джанкарло Делюкка собственной персоной.

Как только перед Джанни открыли дверь, его едва не сшибла с ног волна удушающее-сладких духов.

Первое впечатление было не в пользу Килин – мужчине нестерпимо хотелось сделать шаг назад. Он видел копну ярко-рыжих волос, много макияжа и слишком короткое обтягивающее платье, демонстрирующее подозрительно загорелую кожу и ненатуральный цвет декольте.

Мисс, стоявшая перед ним, даже отдаленно не напоминала девушку на фотографии, которую он видел в офисе О’Коннора. Джанкарло решил, что его обманули, и стиснул зубы в приступе гнева.

Но зловоние духов, казалось, развеялось, в результате чего некоторое количество кислорода поступило ему в мозг, вернув способность рассуждать. Усилием воли он подавил негодование, убеждая себя, что поспешил с выводами. Но едва эта мысль пришла ему в голову, он увидел золотое ожерелье, покоящееся на ее пышном бюсте. Узорным каллиграфическим почерком оно выводило слово «Килин», которое обрамляли бриллианты.

Его последняя любовница считала любые украшения вульгарными, кроме любимых алмазных сережек. Но он заставил себя посмотреть своей будущей жене в глаза, улыбнуться и сказать без запинки:

– Мисс О’Коннор, приятно встретиться с вами. Я Джанкарло Делюкка, добро пожаловать в Италию!

Она моргнула, улыбнулась и отступила на шаг:

– Прошу прощения. Я только что вернулась после похода по магазинам на Виа дель Корсо.

Джанни вошел в номер, отметив, что даже без каблуков она была бы очень высокой. Он услышал, как дверь за ним захлопнулась, и едва сдержался, чтобы не развернуться и не убежать. Он согласился на этот договор по многим причинам и решил, что может смириться с браком, который будет основан исключительно на бизнесе, а не на чувствах.

Джанни вновь пристально посмотрел на Килин. Второе впечатление было смешанным: что-то в ее вульгарном облике выделялось из общей картины. Боже! Он ожидал увидеть румяную красавицу с чистым личиком, умную и элегантную, а не сгоревшую в солярии мисс из высшего общества.

Килин махнула рукой, показывая на десятки сумок, разбросанных по комнате:

– Благодарю вас за приветственный подарок в виде кредитной карты, так приятно! Обожаю шопинг в Риме. Тут все как дома!

Она взглянула на него из-под накладных ресниц, и это заставило его внутренне содрогнуться, хотя Джанни понимал, что под всеми этими тенями ее глаза были огромными и выразительными – зеленого оттенка он никогда прежде не видел.

– Боюсь, я увидела слово «приданое» и слегка погорячилась. Остальное доставят завтра.

– Остальное? – Он побледнел.

– О да, – хихикнула Килин. – Это всего лишь парочка самых необходимых вещей. – Она осмотрелась и демонстративно закусила губу. – «Харрингтон» – красивый отель, мистер Делюкка, но я привыкла к большему пространству. В «Чатсфилде», например, покупки хранятся отдельно.

Джанни выбрал этот отель из-за его сдержанной эксклюзивности. Роскошный «Чатсфилд» же имел тенденцию привлекать слишком много внимания, что Джанни приходилось не по душе.

– Во всяком случае, – сказала Килин, – я только узнала, что здесь остановятся шейх Зейн и Софи Парсонс. – Она театрально закатила глаза. – Вы видели фотографии их свадьбы? Так гламурно и романтично! Я хотела бы взглянуть на них.

«Нет, – мрачно подумал Джанни. – Я не видел фотографий со свадьбы каких-то важных шишек».

Килин простодушно ему улыбалась. Прелестная, но, видимо, пустоголовая. Впервые Джанни ощутил, что не хотел бы иметь жену, которая ничего собой не представляет.

Тем временем Килин продефилировала к столику, где стояло ведерко со льдом. Когда она наклонилась немного вперед, Джанни не смог удержаться от того, чтобы не вглядеться в очертания ее тела. Она была стройной и подтянутой – по крайней мере, в этом его не обманули. Ее грудь вызвала у него возбуждение. Разум Джанни твердил ему бежать прочь, но глупая похоть говорила совсем обратное.