Глава 1

«Существует легенда, что бог, собравшись покинуть наш мир, создал цветок. Самый жизнерадостный цветок во вселенной – подсолнух. Он поворачивал голову вслед за солнцем, впитывая тепло и свет, а взамен отдавал людям свою живительную силу, что содержалась в семенах. Маленькие и черные, с неповторимым вкусом, они исцеляли множество болезней и дарили людям любовь к жизни.

Вот только все мы знаем, что добро не может существовать без зла. Так и счастливый цветок не мог существовать без противоборствующей силы.

Тогда бог создал второй. Черный подсолнух. Днем он внешне ничем не отличался от своего собрата. Зато ночью истекал кровавыми слезами. Говорят, это были слезы несправедливо погибших. В войнах, дуэлях и прочих смертельно опасных мероприятиях. Ходят слухи, что в полнолуние можно услышать их голоса…»

– Чьи голоса? – растерянно спросила девушка с желтыми, как лепестки подсолнуха, волосами. Августина была столь же красива, насколько сейчас нервничала, то покусывая нижнюю губу, то запуская пятерню в волосы. Она сидела в обманчиво-расслабленной позе, изо всех сил пытаясь излучать спокойствие, чтобы не пугать сестру.

Вот только Ясмина чувствовала каждый вдох-выдох, каждое движение родной крови. Разница между ними была небольшая – года два, не больше. Но этой малости хватало, чтобы Августа опекала и всячески оберегала Ясю, что жутко бесило последнюю.

– Мертвых, сестрица. Это же очевидно! – язвительно откликнулась она, скривившись. Растерянность Августы, да и общая неприспособленность к жизни Ясю жутко раздражала. – Может, все же дослушаем историю до конца? От этого зависят наши жизни, в конце концов! Продолжай, Лукас, мы готовы.

Кудрявые волосы блондина взметнулись вверх, описав полукруг в воздухе. Лукас обвел взглядом собравшихся, кивнул Ясмине, поспешно отвел глаза от Мстислава и, наконец, продолжил.

«Так вот. Ходят слухи, что в каждом черном подсолнухе заключена душа. И если группа людей выполнит одно желание черных подсолнухов, цветы станут желтыми и смогут выполнить по одному желанию на живую душу. Но есть обязательные условия.

Первое: до поля может дойти только тот, кому это действительно нужно…»

– Слишком расплывчатая формулировка! Получается, если хоть один из нас не уверен в своем желании или потребности, мы просто не дойдем до чертова поля? – вскочив с кресла, задумчиво и немного нервно высказался Мстислав. Попытался было измерить шагами гараж, но понял тщетность затеи – места мало, а ходьба с препятствиями спокойствию не способствует. Потому просто остановился и продолжил мысль. – Так и представляется – шайка идиотов в нашем исполнении шляется по лесу в поисках таинственных сокровищ.

– Не язви, Славка. Я уверена, каждый из нас по-настоящему хочет дойти до цели. Правда, ребята? – Лиля вмешалась в разговор и обвела взглядом знакомых.

– Я тебе не Славка. Сложно выговорить Мстислав? Называй Маст. Постарайся запомнить, – резко осадив девушку, парень медленно сел обратно. Славкой его называла только мама, а воспоминания о ней заставляли злиться. Благо, справляться с гневом Маст все же умел. Худо-бедно.

Друзьями они не были. Нашлись на форуме по эзотерике. Некоторые, как Яся, не хотели так глупо и обычно жить; хотя на форум она попала совершенно случайно, из спама в электронной почте. Мстислав мечтал о всемирной славе и признании, и он-то как раз целенаправленно искал способы улучшить актерский талант или заключить сделку с дьяволом. Можно и все сразу… Хотя и стопроцентной веры в сверхъестественное у него не было. Лукас хочет найти пропавшего отца. Как человек верующий, но отрицающий собственную веру, он бросался из крайности в крайность. Августина же просто пошла за сестрой. А Лиля…  Лиля собрала их вместе. Она и была связующим звеном в цепочке недвусмысленных желаний… И спама на почте.

– Правда, ребята? – с нажимом повторила Лиля, проигнорировав гордеца.

Подростки синхронно кивнули. Хотя они старательно изображали из себя взрослых, реальное положение вещей было видно невооружённым взглядом.

– Я могу продолжать? – тихо, но уверенно спросил Лукас. Ответа он не дождался и решил считать молчание согласием.

«Второе: нельзя скрывать мотивы и желания от попутчиков. Каждый должен понимать истинность целей остальных…»

– Три ха-ха! Значит, сестренки никуда не идут, – старательно скрывая радость, воскликнул Мстислав. Он и сам не до конца понимал, с чего так зацепился за сестер – то ли одна из них ему понравилась, а отголоски инстинкта «дерни за косичку» поднимали голову. То ли его раздражала самоотверженность старшей, которая готова идти за сестрой хоть на край света. Ради него никто бы не пошел на такое… А может бесило все и сразу.

– Еще чего! Мы уж точно идем! Мы, в отличие от некоторых, не буду показывать пальцем, точно знаем, чего хотим! – гордо и немного торжественно выдала Яся. Она, как и Маст, имела слабость к разного рода театральным жестам.

– Дааааа, – издевательски протянул парень, медленно вставая с кресла и подходя вплотную к девушке. – Я мечтаю о реальном – мне нужно, чтобы мой актерский талант заметили! Я хочу этого больше всего на свете! А ты? Ты хочешь… Чего, напомни? Смысл жизни найти?

– Даже если и так, не тебе меня судить! У тебя самая нелепая мечта из всех возможных! Актеришка из погорелого театра! – яростно выплюнула Яся в лицо парню и сощурила глаза.

Они стояли настолько близко, что воздух искрил от напряжения. Казалось, еще секунда – и произойдет что-то… Не самое приятное. А уж для компании людей, которые должны вскоре отправиться в путь, нет ничего хуже стычки между двумя гордецами. Лиля решила вмешаться, подумывая, что может зря вообще взяла их. Пошли бы вдвоем со священником, избежали кучи проблем, но нет же! Правила, собака их пожри.

– К взаимным оскорблениям будем переходить, когда дойдем до цели, – тихий, вкрадчивый голос Лили вклинился между спорщиками, мгновенно охладив пыл и будто отодвинув их друг от друга. Они повели себя вполне предсказуемо – сделали лица кирпичом и разошлись по своим местам. Лиля кивнула. – Хорошо.

– А что насчёт остальных? Возможно, имеет смысл прояснить все мотивы до того, как мы начнем блуждать по лесу в надежде, что перед нами вдруг вырастет поле черных подсолнухов, – подала голос Августа.

– Карьера, – бросил Маст, и Яся скривилась.

– Смысл жизни, – гордо выпрямившись, и тряхнув красными волосами, сказала Ясмина.

– Со мной тоже ясно, я иду за сестрой, – тихо сказала Августа и посмотрела на Лилю. – А что насчёт вас двоих?

– У меня больная мать. Я хочу ее вылечить, – ответила девушка.

Маст выразительно глянул на Ясю, как бы говоря: "Вот! Смотри и учись, как выбирать желания!", на что девушка лишь фыркнула.

– Разобрались? – спросила Лиля. – Теперь давайте договоримся: Лукас продолжает, мы не перебиваем. Мы все должны досконально знать историю, правила и все, что может понадобиться. А все мы знаем, как важны детали. Так?

Нестройный хор голосов подтвердил ее правоту. Кудрявый блондин откашлялся и продолжил. Голос разливался по старому гаражу, казалось, проникая в каждый миллиметр ржавых стен. Помещение было выбрано после быстрого размышления и вывода: других вариантов нет. Собираться где-то на улице, чтобы обсудить такую важную, хоть и не совсем нормальную, с точки зрения общественности, тему, было совершенно нелогично. Лиля хотела, чтобы все было идеально – от места и истории до людей. И место, в общем и целом, девушку устроило: небольшой гараж с двумя глубокими, ободранными, но даже на вид удобными креслами, которые заняли Маст с Лилей, да бочка с непонятным содержимым, на которую как раз и приземлилась Яся. Августина хоть и пыталась слиться со стеной возле сестры… Но разве девушку с желтыми волосами можно спутать с чем-то?

Правую сторону плющом обвивали железные стеллажи с ржавыми запчастями и ключами. Старый рояль и груда хлама, сваленная в левом углу гаража, лишь подтверждали теорию о том, что гараж – старая свалка, которая, в сущности, никому и не нужна.

«Третье: скрывший правду должен принести человеческую жертву, обязательно добровольную.

Четвертое: чтобы дойти до того, чего отчаянно желаешь, в пути нужно потерять самое дорогое, что имеешь.

Пятое: в путешествие может отправиться только группа лиц в таком составе: девственница, святоша, шут, шлюха и ведьма…»

– Так-так! И кто тут у нас ведьма? – с ехидной ухмылкой отозвался Мстислав. – Уж не ты ли, Ясенька?

– Ну, уж нет. Лучше я буду шлюхой. – Девушку передернуло. Ведьмы и магия всегда ее пугали. Она даже сама до конца не понимала, почему так сильно хочет получить эти несчастные семечки. Смысл жизни – это, конечно, замечательно! Вот только все, что связано с магией, пугало ее до чертиков. От страха у нее нередко болел живот, и она зеленела, как при отравлении, после чего ее рвало несколько часов к ряду.

– Ведьма здесь я. – отозвалась Лиля. – С остальными ролями вопросы есть?

– Никак нет, товарищ капитан! – шутливо отсалютовав девушке, Маст словно изменился в лице.

– Ты решил начать играть уже сейчас, или тщательно скрывал истинное лицо? – едко поинтересовалась Яся.

– А тебе какой вариант больше нравится? – заискивающе улыбнулся Маст. – Я всего лишь хочу быть первым у шлюхи, чтобы ничего не подцепить.

Ясмина дернулась, как от удара. Шутливая перепалка мгновенно обернулась объявлением войны. Замечание Маста всколыхнуло в душе девушки воспоминания…

Четыре года назад

Школьный двор, яркое солнце греет плечи, отвлекая от уроков. Вот только звонок на перемену не скоро, занятие только началось. 

Толпа девочек, почти девушек, стоит в кругу, внутри которого хищник и жертва. 

– Что же ты, Ясенька? Где твои пацаны, с которыми ты все время водишься? Почему они не идут тебя защищать? – гаденько улыбаясь, спрашивала Анна и неумолимо надвигалась на свою жертву. Создавалось впечатление, что Яся стоит на эшафоте полуразрушенного корабля, и стервозная одноклассница подталкивает ее к бездне. 

Яся молчала, молясь, чтобы ни одна слезинка не выкатилась из глаз. Плакать хотелось, очень. Но она пока держалась. Пацаны разошлись после уроков, они собирались отправиться на футбольное поле, и снова, как и каждый вечер до этого, разрабатывать всевозможные стратегии нападения и защиты.

– О, я знаю! Им просто незачем защищать общую шлюху, – рассмеялась Анна. Остальные смеялись вместе с ней, все, кроме Яси.

Анна – акула. А девочки так, мелкие рыбешки, что охотятся стаями. Они не виноваты… Просто Анна подмяла их под себя.

– Я не шлюха! – Крикнула Яся, набравшись смелости.

– Так мы тебе и поверили!

А дальше… Дальше были пинки, тычки, пощёчины. Ясмина дралась яростно, но даже такая как она ничего не могла сделать против толпы пираний.

С тех пор утекло много воды, но ярость, как ответ на триггер, никогда не переставала включаться. Ясмина выдохнула, поправила огненно-красные волосы и выровнялась, выпятив грудь.

– Не смей так говорить. Ты меня не знаешь, – угрожающе сказала Яся. – Да и… С чего ты взял, что будешь первым? С чего ты взял, что вообще будешь?

– Сама вызвалась быть шлюхой. Придется соответствовать.

– А ты – жалкий шут. Будь добр, соответствуй! – Ответила Яся, буквально сочась ядом.

– Отставить перепалку! – Сказала Лиля, вставая между спорщиками. – Если вы ещё хоть раз начнёте ругаться, никто никуда не пойдет!

– Есть, сэр! – отозвался Маст, вскакивая с кресла и шутливо отдавая честь.

– Точно, шут!

– Яся! – громко вмешалась Августина. Будто испугавшись своего порыва, девушка понизила голос и едва прошептала. – Хватит.

– Так, ладно. Когда выдвигаемся? Вопрос с родителями улажен? – командным тоном вопросила Лиля, оглядывая знакомых.

Совершеннолетними здесь были только Лиля и Августа.

– У нас их нет. Умерли, когда мы были маленькие, – тихо сказала Яся, разом растеряв свой пыл.

– Моим предкам на меня плевать с высокой колокольни, – едко отозвался Маст. – Впрочем, как и мне на них.

– Отец пропал год назад.

Все разом повернулись на голос. Казалось, все уже забыли о Лукасе, кудрявом пареньке, с весьма и весьма миловидной внешностью. Все знали, что он сын священника, но никто и не догадывался, зачем он здесь. Конечно, им нужен святоша, но не обязательно ведь выполнять условия так буквально! Можно ведь было взять любого другого парня из семинарии, не сына священника…

– Я хочу найти отца. И… Свой путь, заодно.

Говорить больше необходимого Лукас не собирался. Но воспоминания ведь не спрашивают, когда приходить? Они просто начинают мелькать перед глазами, как кадры затертой до дыр пленки. Ее смотрели уже миллионы раз, в сознании уже перепутались детали, но стоит лишь щелкнуть выключателем, и чертова пленка проигрывается заново…

Год назад

Вернувшись из семинарии, Лукас бросил сумку в комнате и побежал за дом, прихватив черный блокнот и ручку.

– Пап, я гулять! – крикнул он и хлопнул входной дверью.

Широкие просторы всегда восхищали парня. Везде, куда дотягивался взгляд, были зелёные луга, на которых часто паслись коровы самых разных пород и расцветок, и небо… Это небо сложно описать словами. Оно словно собрано из миллиардов пазлов, каждый из которых неповторим. То пышные, как сладкая вата в парках аттракционов, то напротив – одно-два облачка на все небо. Лукас часто думал о том, что новый день всегда начинается с неба. И так же, как не повторится этот день, не повторится и чудесный рисунок облаков.

Наконец, парень увидел свою гору, на которой росло единственное дерево в долине. Высокое, с нижними ветками как раз на уровне груди Лукаса, дерево не зря заслужило любовь парня. Хотя однажды Лукас упал с верхушки и сломал ногу, оно все равно было лучшим. Гор вокруг было бесконечное множество, такая уж местность, а деревьев как раз дефицит. Ну с какой радости им расти среди поля? А это выросло. Да ещё какое!

Много лет назад отец сделал там качели, и с тех пор Лукас каждый день приходил сюда. Это было его местом силы.

Вдоволь накатавшись, написав пару-тройку стихов, парень заторопился домой. Нужно было ещё сделать домашние задания. Они, несомненно, не являлись для него проблемой, но сделать нужно. Лукас не хотел, чтобы отец печалился.

Отец Кирилл – или, как его называли прихожане, святой отец – был человеком своеобразным. Методы воспитания, по мнению Лукаса, были самыми что ни на есть действенными. Он никогда не кричал – что бы сын ни натворил. Был неизменно ко всем добр. Именно по этой причине в их доме частенько ночевали бездомные.

В прекрасном настроении Лукас почти вприпрыжку помчался к дому. Отец уже должен вернуться, где бы он ни был, и сегодня его очередь готовить ужин.

– Пап, я дома! – крикнул Лукас, закрыв входную дверь. Ответа не последовало.

Парень прошел на кухню, включил свет и никого не обнаружил. Все та же маленькая, пустая кухня с пятью шкафчиками и чистой раковиной. Ни тебе ужина, ни отца.

Лукас запаниковал. Ещё не сильно, только мысленно, без внешних признаков. Но страх подступал к горлу, скручиваясь в районе груди. 

– Так не должно быть, – пробормотал Лукас себе под нос. 

Он прошёлся по двум спальням – отца и своей, встретив лишь пустоту; больше комнат в доме нет. Искать негде. Лукас остановился в коридоре, у домашнего телефона, прислонился к стене.