Во всех низших школах искусства мастер может добывать свой хлеб оригинальностью, т. е. тем, что он раскрывает в себе какую-нибудь частичку отдельной способности, по которой его работа может быть признана отличной от произведений всех остальных людей. Мы всегда склонны восхищаться нашими мелкими делами даже без всякого такого стимула; и каково же должно быть влияние всеобщего одобрения, постоянно внушающего, что та ничтожная вещь, которую только мы одни можем сделать, настолько и хороша, насколько она единственна в своем роде; а это в течение всей жизни под угрозой гибели подкупает нас создать нечто отличное от того, что производят наши соседи. Во всех великих школах искусства условия как раз противоположны этому. Художник ценится в них не за то, что в нем есть особенного от остальных, и не за особенное выполнение какой-нибудь своеобразной работы, а за более мощное выполнение того, к чему стремятся все, и за содействие по мере своих сил какому-нибудь великому труду, совершаемому совокупностью всех сил и всех столетий.