удалось миновать город. Тех солдат, которые были убиты, разорвали на куски.
Но в Палермо находились еще 21 000 солдат, в том числе значительное количество австрийских и баварских наемников. Пускай Гарибальди уповал на поддержку местного населения, все шансы, разумеется, были против него. Исходная «Тысяча» сократилась в численности до примерно 750 человек, а новые добровольцы, преимущественно крестьяне, стекавшиеся в лагерь каждый день, не имели должной подготовки, страдали отсутствием дисциплины, и потому пользы от них было мало. Лобовая атака была обречена; выбрали окольный путь по окружающим горам. На рассвете 26 мая Гарибальди вошел в пригород Палермо. Военное командование Бурбонов ожидало нападения вдоль дороги на Монреале и разместило почти все свои силы к северу и западу от города; посему, подходя с юго-востока, «Тысяча» не встретила никакого сопротивления. Вдобавок Гарибальди поразился, когда к нему привели трех английских и двух американских офицеров с кораблей, которым случилось оказаться в гавани; и уж подавно он не предполагал увидеть венгерского корреспондента «Лондон таймс», который посвящал ежедневные статьи