«Но на вопрос, – пишет Клаузевиц, – какого рода ум более всего соответствует военному гению, скажем, исходя из природы военной деятельности и опыта действительности: скорее критический, чем творческий, скорее широкий, чем углубляющийся в одну сторону; горячей голове мы предпочтем холодную, и последней мы вверили бы на войне благосостояние наших братьев и детей»[485]. Он не развивает эту мысль в своей книге, но это делает Толстой, сравнивающий в «Войне и мире» Наполеона и Кутузова.