Вместо того чтобы дать волю своему гневу, мы блокируем свои чувства, оставляя место только для грусти. Поскольку мы не хотим быть обузой для других или заставлять их думать плохо о нашем умершем партнере, мы не делимся с ними своими страхами. Мы держим все в себе, стараясь быть сильными.