Но тотчас ее глаза, широкие и живые, как будто взмолились: «О! Ради бога, не надо!» – и вынудили его перевести взгляд на Вэла; но усмешка в его глазах заставила Джона уставиться на свою котлету, у которой, к счастью, не было ни глаз, ни улыбки, и он поспешил ее съесть.