Сага о Форсайтах. Собственник

Ну что ж, первая часть из "Саги о Форсайтах" - полет нормальный. Даже более, чем нормальный.
Тут всё как я люблю - практически нет положительных героев (ну, разве что Джун, хотя, про нее речи мало, но она скорее больше сочувствие вызывает, чем положительные эмоции). Опять же, Ирэн и Сомс...Тут всё неоднозначно. С одной стороны, не могу понять поведение Ирэн. Зачем она выходила замуж за нелюбимого человека? Хотя, в принципе, с ним она была честна. Сом тоже хорош. Он прекрасно знал, что жена его не любит. На что он надеялся? В общем, спорные моменты.
Совершенно бесподобный язык повествования. Масса замечательных высказываний, как например:

И прежде всего, привыкнув к степенности благополучных браков, они забывали, что любовь не тепличный цветок, а свободное растение, рожденное сырой ночью, рожденное мигом солнечного тепла, поднявшееся из свободного семени, брошенного возле дороги свободным ветром. Свободное растение, которое мы зовем цветком, если волей случая оно распускается у нас в саду, зовем плевелом, если оно распускается на воле; но цветок это или плевел - в запахе его и красках всегда свобода!

Замечательные описания героев! Думала, что буду путаться в персонажах (как часто со мной случается в связи с девичьей памятью при чтении книг с большим количеством семейных связей и героев), но всё обошлось. Автор отлично прорисовал каждого в отдельности.

В большом кресле в подставкой для книг сидит старый Джолион - эмблема своей семьи, класса, верований: седая голова и выпуклый лоб - воплощение умеренности, порядка и любви к собственности. Самый одинокий старик во всем Лондоне.

В общем, мне понравилось. Буду продолжать цикл.
P.S. Слушала книгу в исполнении Станислава Федосова. Это безоговорочная . Прям-таки как отдельный вид искусства.

На исходе минувшей недели довелось мне пересмотреть один нашумевший старенький сериал, полный буйных страстей и жизненных перипетий. Настолько наивный (но все же, хочу заметить, любимый), что объявлять название его малость стыдно. Лишь скажу, что в момент его успешного воцарения на российских телеканалах мне было чуть больше десяти лет, и многие девушки не могли отказать себе в удовольствии носить красную кепку набок и порванные джинсы, повязывать на талии рубашки в клеточку и с особенным шиком отказывать в знакомстве даже самым харизматичным блондинам. Так вот, к чему эта долгая прелюдия? В конце многосерийного безумия обеспеченная семья главного героя предлагает ему, закрыв глаза на собственное чувство, жениться на другой и спасти семейную фирму от неминуемого банкротства. Вот так, отринув сантименты. (Как с этим справится наш герой? Все на просмотр серии другой…) И вот в четвертом часу утра, досмотрев двести семидесятую финальную серию, я неожиданно усталым мозгом соотнесла, что сериальное семейство в некотором смысле похоже на небезызвестных Форсайтов. Версия с небольшим количеством действующих лиц, но столь же отчаянно желающих сохранить внешний лоск и значимое имя вопреки всему. Любовь, честь, совесть – что они значат перед маячащей впереди опасностью потерять деньги и славу?

Сам Голсуорси пишет в предисловии, что после публикации романа соответствия между семьями реальными и Форсайтской Биржей приводили ему неоднократно. Он не ставил целью списать сюжет с жизни, хоть и не исключено, что почерпнул многое из личного опыта. Думал ли дорогой автор, что создаст нечто большее, чем просто образ? Мог ли представить, что из-под его пера появится литературный символ?
Конечно, можно долго и нудно изобличать известное семейство, но разве это что-то изменит? Вряд ли роман Голсуорси носит нравоучительный характер. Скорее представляет собой готовую картину, масштабы и красоту которой можно лишь оценить и превознести. Ведь что, в сущности, являют собой Форсайты? Это глыба собственничества, способная раздавить то, что идет вразлад с поддерживаемыми ею принципами. Семья, которая печется о здоровье, поддерживает внешнее благополучие и стремится соответствовать заявленному уровню. Ее заботит расположение домов и нажитый капитал друг друга (А вдруг кто-то богаче меня?), и в меньшей степени – личная привязанность.
Характеристика, данная автором, будет немного навязчивой и голословной, пока он не позовет вас на похороны тётушки Энн… Смерть прародительницы вызывает у Форсайтов лишь недоумение с привкусом обиды: «Почему не предупредили заранее?» Ведь совсем неудобно вот так с наскока изображать скорбь. Словно за ними смерть придет по расписанию. Показательно: сестра тети Энн – Эстер утешает себя мыслью, что плакать и горевать об утрате не имеет смысла, ибо нет смысла попросту тратить энергию. Впереди столько дел! Кощунственно, не правда ли? Не говоря уже о том, что на похоронах всех заботят личные проблемы: черные брюки (А не пошло ли? Не наигранно?), необходимость приглядывания «места для себя», содержание завещаний…Все что угодно, кроме самой тётушки Энн, много дней сражавшейся за возможность задержаться в этом мире. Семейство Форсайтов из скорбного события разыгрывает комедию, фарс, заботясь лишь о том, чтобы внешняя сторона похорон подчеркивала заявленный высокий уровень.
В их тесном (семейном ли?) кругу нет места сентиментальности. Потому старик Джолиан годами не виделся с сыном из-за предрассудков, из-за повторного брака на женщине низкого происхождения. Джолиан обретает любовь заново, но мало беспокоится о чувствах невестки, ежедневно задающейся вопросом, не сломала ли она жизнь любимому, отрекшемуся от семьи и богатства. Он верит, что наследство, новый дом перечеркнут годы презрения. Зато можно будет забыть о собственном одиночестве, вынужденном сосуществовании с армией безучастных слуг.
Потому Сомс стремится завоевать любовь жены драгоценностями, мечтает склеить чашу неудавшегося брака в Робин-Хилле, не пытаясь хотя бы узнать, что же хочется самой Ирэн. Ему не понять, что чувства не покупаются и не продаются. Сомс не может даже допустить мысли о разводе, поскольку жена давно стала его собственностью. Как та картина, что красуется на стенах галереи. Даже потеряв Ирэн, он продолжает считать деньги, которые она сможет потратить, продав бриллианты. Потратить без него. И, конечно, ему куда легче поверить, что смерть Босини – лишь стечение обстоятельств. Действительно, не пристало джентльмену испытывать муки совести.
Даже малышка Джун верит, что приобретет Босини на деньги деда. Не питая нежных чувств друг к другу, Форсайты спокойно опускаются до сплетен и пересудов. В понятия семьи не вписывается любовь, она им не ведома. Цифры и деньги – вот что важно. А потому понять поступок молодых людей им попросту не суждено. Форсайты живут так, словно карусель жизни никогда не остановится.
Говоря же об общем впечатлении, не могу не заметить, что роман написан замечательным, сочным языком. Не углядела я в нем ни капли занудства, ни толики морализаторства. Голсуорси властвует над своим произведением, обнажает его прекрасные стороны и намекает на высокий заложенный потенциал саги. Перевернув последнюю страницу, неизбежно понимаешь, что там, в последующих романах, таится нечто не менее великолепное. И если начало и может показаться затянутым, то не надолго, а после… после в душе обретается неизменное ощущение, что прикоснулся к чему-то восхитительному, сокровенному.

P.s. А между делом не покидает меня мысль о том, что каждый из нас, ныне живущих, в определенном смысле Форсайт. Собственник разного помола. Всё жаждем благополучия: зарплату побольше, машину получше, квадратные метры в престижном районе. Растрачиваемся на материальное, а главного и не видим.

Шикарная книга о британской (все еще существующей) классовой системе. Книга тонкая, ироничная, даже очень ироничная, так и хочется сравнить ее с куда более ранней «Гордостью и предубеждением», но там ирония была над людьми, а здесь именно над классом. И ведь вроде бы трагедия, даже немного крови будет пролито, но мне проза Голсуорси кажется чем-то похожей на Гоголя, у которого высокое легко сочетается с легким и смешным.

Возможно, это сравнение с Гоголем растет и из того, что мне почудилось, что и Голсуорси больше мастер портретов, чем интриг. Его Форсайты вылеплены очень фактурно, они живые, яркие, но они почти не движутся, чем-то смахивая на мух в янтаре. Чем они хуже, например, помещиков из «Мертвых душ»? Такой же паноптикум, разве что куда более классово однородный. В предисловии к «Собственнику» сам Голсуорси и говорит, что пусть его книга будет памятником крупной буржуазии – все так и вышло.

Этот мир любопытен и тем, что он в неожиданном изводе напоминает наш – новая этика, принятая обществом, заставляет людей вести себя во многом неестественно, чтобы соответствовать стандарту. Конкретный набор параметров отличается, однако сама система очень отчетливо что-то напоминает. Голсуорси жил несколько позже, мог уже смеяться над нею, делать меткие сравнения, а мы еще в периоде становления, но, будем надеяться, доживем и до иронии над нынешней системой.

Было ли мне жалко Сомса? Автор пытается предостеречь читателя от такого сочувствия, мол, он просто собственник, но чем старше становишься, тем меньше сочувствуешь Босини (возможно, это мои личные тараканы). Но отсутствие симпатии к архитектору не влечет автоматического сочувствия Сомсу, дихотомия эта, как и многие другие, ложна. В этой истории мне больше всего нравилась Джун, ее стойкость и, если так можно сказать, искренность (на фоне остальных Форсайтов, по крайней мере). Этот взгляд на улице между ней и Босини, эта приподнятая шляпа – дорогого это стоит. И еще старый Джолион прекрасен, вот уж кто меня очаровал.