Он словно увидел этот век с его бурной жизнью, с его железными установками и жесткими условностями, с его подавленными эмоциями и насмешливым юмором, с его умеренной наукой и неумеренной религией, с его коррумпированной политикой и незыблемыми социальными кастами, как тайного врага его собственных потаенных желаний. Вот где он обманывался… В этом мире нет ни любви, ни свободы… а также мысли, целеполагания и даже злого умысла, поскольку обман заключен в самой его природе – в нем нет ничего человеческого, это машина. Вот он, порочный круг со всеми неудачами, слабостями, раковыми опухолями и роковым изъяном, который сделал его тем, какой он есть: олицетворение нерешительности, а не реальности, скорее сон, чем явь, скорее молчание, чем слово, кусочек мяса на косточке вместо действия. Ископаемое! Вроде живой, а уже труп.