Экологическая антиутопия с флёром неизбежной катастрофы. Мне на них в последнее время что-то особенно везёт.
Роман написан довольно странно, я бы сказала, что неравномерно. Сначала повествование притворяется хоть сколько-то линейным, но где-то в середине Браннер вспоминает про свой излюбленный приём и начинает вставлять посреди основной (условно, но всё же) истории куски новостей. Затем их становится всё больше, а к концу я и вовсе заблудилась в происходящем между миллионом упомянутых некрологов, интервью и срочных выпусков. Мне так и не удалось точно осмыслить, чем закончился последний эфир Пейдж, сгорели они там или не сгорели, показали записи или не показали, но, допустим, в этой некоторой таинственности была задумка.
При этом в потоке мыслей, которые автор излил на страницы, встречаются действительно и злободневные, и актуальные, и даже весьма интересные, особенно с учётом поправки на год написания, но само построение романа настолько запутанное, что не получается в них до конца разобраться. По соседству к тому же хватает и довольно внезапных авторских комментариев, и лично у меня сложилось ощущение, что внятного и не очень тут примерно пополам.
Читалось всё оно прямо тяжело, практически преодолевала текст с каждой главой. И вот в итоге я как бы преодолела, но при этом как-то и удовлетворения нет.
Непонятное.
Сюжет найти можно, но для этого придётся как следует постараться, потому что он скрыт под странным нагромождением случайных зарисовок, заметок и кусков сцен, которые связаны между собой не больше, чем фоновый шум телевизионной рекламы. С другой стороны, возможно, сюжет здесь и не был чем-то приоритетным, а Браннер просто стремился показать весь ужас грядущего экологического бедствия от яростного и необдуманного использования ресурсов, разоряющего планету, гипертрофированно описав всё то, что видел за собственным окном.
Экология в мире чувствует себя довольно плохо, экология в США чувствует себя вообще ужасно. В эфире кислотные дожди, антибиотикорезистентные бактерии, вырубленные леса, мёртвые океаны, воздух, непригодный для дыхания, бесконечно больные люди, страдающие от всего сразу, все прочие прелести промышленности, доведённые до гротеска.
Люди как-то выживают, но им грустно, а некоторые, которым стало так грустно, что уже просто невозможно, ходят сначала на мирные протесты за спасение окружающей среды, а потом всё больше скатываются в немирные. Объединение это величает себя "трейнитами" по имени Остина Трейна, который когда-то заложил идеологическую базу под движение экоактивизма, но потом сам не понял, что вышло, и отошёл от дел, забившись в какие-то неизвестные дали. С экологией становится всё хуже, из-за экологии сыпятся одна за другой гуманитарные катастрофы, потом - военные, потом всё это перерастает в беспорядки, и вот уже гражданская война, а вот уже Америка горит.
Смерть, гроб, кладбища, все дела.
Другое дело, что меня изрядно смутил такой финал, который кажется одновременно и каким-то очень морализаторским, и упадническим, да и смысл его от меня ускользнул. Это какое-то "в общем, все умерли", при этом не то, чтобы решение промышленной державе просто вдруг одним всеобщим порывом сумасшествия взять и убиться кажется особенно продуктивным. Даже если поверить модели, которая предсказывает, что надо куда-то деть двести миллионов человек, которые мешают природе, неизвестно, куда деть всё то, что они уже в природу высыпали и вылили. Оно-то даже в самой книге гуманитарная катастрофа произошла не из-за прямого злого умысла, а из-за того, что всё уже испорчено.
Вопросов много, ответов нет.
Вся эта глобальная драма раскрыта через полтора десятка сюжетных линий, довольно слабо связанных между собой, которые бесконечно сменяются, как в калейдоскопе.
Персонажи такие же странноватые, как мир вокруг них, и всё это слегка отдаёт безумием, что в социуме, что в политике. Я даже не могу сказать, что это моё любимое "персонажи как функции", потому что у них, кажется, и функций-то нет... Ну кроме, наверное, только Трейна, который одновременно и пророк, и обличитель, и жертва, и проводник авторских предупреждений. Остальные - а? Что? Почему? Особенно меня медсестра из волонтёров изумила: её арка настолько нелогичная и сумбурная, что я в неё почти поверила, такое безумство может быть только в жизни, особенно с потрясающим финалом всей бессмысленной возни вокруг отравленной гуманитарной помощи и маниакальной идеи, что правительство скрывает. Правительство-то скрывает, кто бы спорил, только способ борьбы с правительственными тайнами был избран ну прямо максимально ненадёжный.
С закономерным итогом.
На самом деле, я так до конца и не уверена, не стоит ли рассматривать всё это как театр абсурда, завёрнутый в красивый - местами - постмодерновый комментарий.
"Овцы" - это и роман-катастрофа, и роман-предупреждение, и роман-эпитафия всему человечеству заодно, действительно, он своей угнетающей атмосферой даже как-то цепляет и тревожит. Но мне не хватило внятного объяснения, чего с этим всем делать-то, Браннер только рассказывает, как всё плохо и почему это плохо. Но отменить прогресс и укатиться в блаженный каменный век, когда вокруг были зелёные луга и никакой нефтедобычи, вряд ли выглядит как надёжный рецепт, хотя бы по той причине, что нереализуемо.
Книга безусловно интересна, как исторический памятник, насколько я могу судить по своему довольно богатому знакомству с фантастикой, это один из первых представителей такой вот экологической катастрофы. Но я не могу сказать, что мне сильно понравилось то, что я прочитала, причём не столько потому, что это не актуально, сколько потому, что мы в этом уже живём. Когда речи Остина Трейна с трибуны очень патетически вещает Грета Тунберг не первый год, а учёные никак не могут определиться, что убьёт нас быстрее, микропластик или парниковый эффект, особого ужаса нарисованные картины не вызывают.
Скорее что-то близкое к "ну что ж".
Поставлю галочку в списке, однако возвращаться перечитывать уж точно не стану, на мой взгляд, не самая впечатляющая книга у автора.