Он вытянулся в струну, вскинул правую руку, щелкнул каблуками и выговорил четко и звучно, насколько мог, – изо всех сил стараясь походить на отца, – те самые слова, которыми тот всегда прощался с военными:
– Хайль Гитлер!
В представлении Бруно, это был еще один способ сказать: «Что ж, до свидания и всего хорошего».