Цитаты из книги «Шоколад»

– Смерть нужно встречать как праздник, – говорила она мне. – Как день рождения. Я хочу взлететь, как ракета, когда наступит мой час, и рассыпаться в облаке звезд под всеобщее восхищенное «Аххх!».

Каждый край самобытен, и возвращение в город, где ты жил когда-то, сродни возвращению в дом старого друга. А вот люди обезличиваются – одни и те же лица в городах, за тысячи километров друг от друга, одни и те же гримасы.

Человек в любом возрасте вправе выбирать друзей по своему усмотрению,

От Анук пахнет дымом, жареными лепешками и теплом постели в зимнее утро.

А теперь? Во что я верю теперь? – Я верю, что самое главное на свете – быть счастливым, – наконец отвечаю я.

Сначала запретили курить, потом пить, теперь это… Бог знает, наверное, еще надо бы перестать дышать, тогда, глядишь, буду жить вечно.

Гадание – всего лишь способ открыть то, что тебе уже известно. То, чего боишься.

Но в этот момент я сознаю: если и есть на земле уголок, нуждающийся в капельке магии… Старые привычки не умирают. И если вы некогда исполняли чужие желания, этот порыв никогда не оставит вас. К тому же ветер, спутник карнавала, все еще дует, пригоняя едва уловимые запахи жира, сахарной ваты и пороха, острые пряные ароматы приближающейся весны, от которых зудят ладони и чаще бьется сердце… Значит, мы остаемся. На время. Пока не сменится ветер.

Стряпаю я с удовольствием. Кулинарное искусство сродни волшебству: я словно ворожу, выбирая ингредиенты, смешивая их, измельчая, заваривая, настаивая, приправляя специями по рецептам из древних кулинарных книг. Традиционные предметы утвари – ступа и пест, которые мать использовала, готовя благовония, – теперь служат обыденности, а мамины пряности и амбра добавляют тонкости чудесам простым и чувственным. Мимолетность – вот что отчасти восхищает меня. Столько труда, любви, искусного мастерства вкладывается в удовольствие, которое длится всего-то мгновение и которое лишь немногие способны по-настоящему оценить.

У нее тоже есть свой Черный Человек. Я вижу его в ее глазах. Авторитетным тоном и коварной логикой он держит тебя в оцепенении, послушании и страхе. И чтобы избавиться от страха, ты бежишь в надежде и отчаянии, бежишь, дабы в конце концов понять, что носишь этого человека в себе, он у тебя под сердцем, как зловредное дитя…