А сама Вианн Роше и вовсе не обращает внимания. Она даже не стремится вписаться в наше общество. Наоборот, всячески подчеркивает свою чужеродность. Дерзко здоровается со мной через всю площадь, поощряет эксцентричность таких, как Арманда, и сумасбродство детей, следующих за ней по пятам. Она даже в толпе выделяется. Если все размеренно шагают по улице, она непременно бежит. Ее волосы, ее одежда неизменно развеваются по ветру; безумные расцветки – оранжевые, желтые, в горошек, в цветочек. В мире дикой природы попугая, затесавшегося в стаю воробьев, вскоре растерзали бы за яркое оперение, а ее все привечают, даже восхищаются ею. То, за что обычно укоряли бы, не вызывает осуждения лишь потому, что это – Вианн.