Также до меня дошло – мысль не оригинальная, но для меня новая, – что те ранние песни проистекали из жалости к себе. Та, кто высматривает серебряную изнанку, полагает, что над головой у нее собрались тучи. Тот, кто поет, как он пройдет сквозь бурю, опасается, что, если не пройдет, буря его погубит.
Я твердила себе, что мне всю жизнь везло. Мне казалось, что вывод из этого: я не имею права теперь считать себя невезучей.
Я думала, что таким образом справляюсь с жалостью к себе.
Была уверена, что справилась.