Лицо Барусса нависло над Аль-Гассуром, потом капитан ножом распорол себе щеки и лоб, оставляя глубокие порезы, из которых кровь капала в открытый рот араба. Затем Барусс прижал клинок к горлу Аль-Гассура и принялся вылизывать его лицо, обсасывать кончики усов, пытался открыть веки мясистым языком. Араб захрипел, когда солоноватый придаток протиснулся и прижался к глазному яблоку, так что на него потекла студенистая масса. Только нож у горла удержал Аль-Гассура от вопля: араб понимал, что, если хотя бы кашлянет, сам себе перережет горло.