Он был и остается противным невыносимым старшим братом, моим проклятием… Он словно наше старое фланелевое одеяло, пахнущее мокрой псиной, – вонючее, успокаивающее и являющееся частичкой моего существования. С ним здесь сохранялся баланс – трое против одного, мальчики против девочек.
– Хочется, чтобы ты остался, – сказала я, подтягивая колени к груди.
– Мы увидимся через месяц, – напомнил он.