Все, я пропала.
Я тону в нем. От меня остаются лишь мурашки по телу, бушующие эндорфины и несущееся по коже наслаждение. Лишь его губы, служащие мостиком между ним и мной, и мои пальцы, забравшиеся ему под рубашку, чтобы исполнить на тугих мышцах спины свой танец. Лишь его руки, обнимающие меня теплым одеялом.
Лишь мы с ним и звезды вверху.