ковойны. Пока другие журналисты отказывались видеть, что мир вокруг рушится, Себастьян кричал в своих заголовках: И самый драматичный, сочиненный после особенно ужасных выходных, во время которых убили двух журналистов, городского депутата, трех владельцев магазинов, двух водителей автобусов, священника, бухгалтера и ребенка, чьи ноги были покрыты влажным океанским песком, а руки сжимали намасленный кукурузный початок; простая констатация факта большими буквами: