Психика намного мудрее сознания. Мы прячем воспоминания так глубоко, что уже и не помним, что они вообще были. Тело помнит. Нервная система помнит. А мы — нет.
Я просыпалась по ночам на четвереньках с криками: «Мамочка, мамочка!» Мокрая от пота.
Прибывали поезда. Открывались двери. Я не могла войти. Бессильная перед этим унижением, я отменяла встречи и мероприятия без объяснения причин. Иногда по многу дней не выходила на улицу и не могла одеться. Иногда бродила по большому саду в пижаме, иногда ела, а порой забывала поесть вовсе, а то меня можно было найти на траве с банкой холодной тушеной фасоли. Привычное зрелище отчаяния.
Живи я в Лондоне или другом большом городе, я бы уже давно по неосторожности угробила себя — врезалась бы в кого или сама попала под машину. Я задумывалась о самоубийстве, потому что мне нужен был выбор. Мне нужно было иметь возможность выбирать, в хорошие дни это возвращало мне ощущение, что я управляю своей жизнью — и что в последний раз командовать тоже буду я.