Однако у судьбы на этот счет были иные планы. В один печальный вечер, незадолго до назначенной даты, к нам пришло письмо с печатью его отца, грозного лорда Реея. В нем сообщалось о расторжении помолвки, так как его сын – Роберт – должен был жениться на другой девушке. Позже ходили слухи, якобы он скомпрометировал некую девушку, за что и поплатился. Дело наделало много шума, ваш дедушка был вне себя – еще бы, такое бесчестье для семьи! Ума не приложу, как Маккей мог так поступить с госпожой Айрин? Мне он казался таким преданным.

Не знаю уж, как это вышло, но так все и было. Не могу вам передать, как поразило это бедную девочку. Ее сердце было разбито. Она впала в пучину отчаяния, начала чахнуть буквально на глазах. Говорю вам, еще не видела, чтобы так страдали из-за мужчины. Уж как я почитаю мистера Паркера, но, когда придет его час, я смирюсь.

Добродушные рассуждения старой няни вызвали невольную улыбку на лице Эйрин.Мистер Паркер отличался крепким здоровьем, и, конечно же, не исключено, что они умрут в один день. Это не было бы неожиданностью, ведь они по жизни все делают вместе.

– Родители начали всерьез беспокоиться за дочь, – продолжала рассказ миссис Паркер, – и решили, что лучшее средство от уныния – замужество. Они были уверены, в браке дочь забудет о своей несчастной любви.

Прошел год. Все это время ваш дедушка с усердием подыскивал ей подходящую пару и наконец нашел.

Ваш отец был тоже весьма неплох собой, и семья была хорошая – одним словом, несмотря на протесты Айрин, их поженили. Успокаивая вашу мать, я верила, со временем она к нему привыкнет, ведь он любил ее и души в ней не чаял.

Но этого не произошло. Как ни старался мистер Сетон прогнать Роберта Маккея из сердца жены – ничего не выходило. Они не ссорились, она просто почти не разговаривала с ним, а когда он ложился в ее постель – горько плакала. Разумеется, вашему отцу тоже пришлось несладко. Он хотел детей, думал, это поможет изменить ее отношение к нему. Через два года Айрин забеременела, но была не в силах выносить плод. Ребенок родился преждевременно. Мальчик был мертвый.

– У меня мог быть брат? – удивленно воскликнула Эйрин.

– Да, дитя мое, мог, и не один. Ваш отец не желал сдаваться и, едва мать оправилась после родов, вновь принялся за дело. Она умоляла его прекратить эти попытки, но он и слушать не хотел. Ее безразличие ожесточило его сердце, любовь приняла зловещий оборот. Как бы там ни было, но Айрин все не беременела и почти все время плакала, шепча под нос имя Маккея. Как же я ненавидела его тогда! Мне было невыносимо больно, что он так жестоко с ней поступил. Как оказалось, его жизнь была тоже далеко не мед. Брак Роберта Маккея оказался неудачным. Слухи о неладах между ним и его супругой доходили даже до нас.

Как-то раз зимой Айрин заболела. Болезнь не отпускала ее до весны, она почти не вставала, но, как ни странно, ее это нисколько не огорчало. Дело в том, что муж не осмеливался трогать ее, пока она болела. А она мне все твердила как безумная: «Скоро мой Роберт приедет», – и при этом поглядывала в окно, загадочно улыбаясь. Я начала всерьез бояться за ее душевное здоровье. К лету она оправилась, но только физически, а к осени вновь забеременела. Хозяин был несказанно счастлив, да и Айрин впервые за долгое время выказывала нечто вроде удовлетворения. Они подолгу сидели в саду, он смотрел на нее, а она куда-то вдаль с блуждающей улыбкой на губах. К сожалению, второго ребенка постигла участь первенца, к тому же это сильно подорвало ее здоровье. После родов ваша матушка слегла на долгие годы.

Лучшие врачи приезжали, смотрели, поили ее всякими настойками, пускали кровь – но ничего не помогало. Каждый день она твердила одно и то же: «Вот Роберт приедет – и мне станет лучше». Глядя на эти безумные страдания, я начала понимать: если кто и заставит ее цепляться за жизнь, то только он.

Однажды теплым весенним днем он приехал. Уж не знаю, как он проведал, но накануне ей стало совсем плохо, я всю ночь сидела подле ее постели, а она слабым голосом его звала.

Увидев незваного гостя, хозяин пришел в ярость. Завязалась ссора.

Ваш отец кричал: «Убирайся отсюда – ты ей не нужен!» А тот отвечал, что не собирается красть ее у него, ему просто нужно ее увидеть. Они уже вытащили шпаги, собираясь устроить поединок прямо в гостиной, как вдруг на лестнице раздался слабый голос Айрин: «Роберт! Я знала, знала – ты придешь!» Маккей бросил шпагу и кинулся к ней, но ваш отец уткнул свой клинок прямо ему в горло: «Только двинься с места, и я убью тебя». «Тогда ты убьешь и ее», – ответил тот.

Ненависть к врагу уступила любви к вашей матери. Хозяин разрешил им побыть вдвоем, но приказал мне находиться рядом с ними, а сам все это время пил внизу. Лорд Маккей отнес Айрин в постель и встал на колени у кровати. Они долго смотрели друг на друга и плакали, он целовал ее руки и просил прощения. Мне стало неловко мешать им – она так долго его ждала. Я нарушила слово, данное вашему отцу, и вышла за дверь. Их голоса-то я слышала, но о чем они говорили – не знаю. Как бы там ни было, но она простила его, хотя я до сих пор не понимаю, почему.

Когда Роберт Маккей спустился вниз, он прямо заявил вашему отцу: «Отпусти ее!»

«Чтобы она стала твоей?» – ответил ему хозяин.

«Нет, чтобы она смогла выжить. Черт возьми, ты что, не видишь, она гибнет около тебя?» – взревел Маккей.

«Она умирает не из-за меня, а из-за тебя, это ты, мерзавец, искалечил ей душу! А теперь ты смеешь указывать мне? Она моя, и никуда я ее не отпущу. Уходи, я и так проявил доброту, которой ты не заслуживаешь».

Они зло сверлили друг друга глазами, после чего Маккей покинул дом, а ваш отец закричал ему вслед: «Я никогда ее не отпущу! Ты слышал, Маккей?! Никогда!»

После того визита Айрин стала быстро поправляться. Лорда Маккея она больше не звала, но я все равно видела, что любовь к нему по-прежнему живет в ее сердце. Отношения с вашим отцом стали немного лучше, она чувствовала к нему благодарность за то, что он проявил такое милосердие. Но благодарности вашему отцу было мало, он хотел нечто большее – он хотел ребенка. Годы шли, а Айрин так и не беременела, но хозяин был одержим этой мыслью. Он упрекал жену, что она не способна родить дитя и не способна любить никого, кроме проклятого Роберта Маккея.

Нервная обстановка вновь подорвала ее здоровье, но это уже не могло остановить мистера Сетона. В конце концов, на тридцать девятом году она вновь забеременела. Для нее и раньше это было тяжелое испытание, а в таком возрасте было еще и опасное. Все же, видать, Богу было угодно, чтобы вы родились на свет, мисс Эйрин. Роды, конечно, были тяжелые, но все закончилось хорошо. Впервые за два десятилетия совместной жизни они оба были счастливы. Тебя решили назвать в честь матери, но она слегка изменила имя, и Айрин превратилась в Эйрин.

Полгода все шло как по маслу, но внезапно хозяйка вновь заболела. С каждым днем ей становилось все хуже. Лихорадка и жуткие боли одолевали Айрин, лекари не знали, что с ней. Она быстро угасала, а когда вновь начала звать Его, я поняла, что ее земное время истекает, и умоляла хозяина отправить за ним, но он и слушать не хотел. В глубине души я надеялась, что, возможно, это исцелит ее, как в прошлый раз.

Время Айрин шло уже на часы, когда внезапно вновь появился Роберт Маккей. Тогда он уже унаследовал титул и стал лордом Реем. Хозяин даже не пытался его остановить. Его светлость вошел в спальню, я сидела у постели хозяйки и обтирала ее лоб. Не обратив на меня внимания, он лег рядом и нежно ее обнял. Он гладил ее по волосам и тихо успокаивал: «Я здесь, любовь моя, я уже здесь».

Айрин в последний раз распахнула свои фиалковые глаза и мягко улыбнулась: «Я ждала тебя», – слабо молвила она.

«Я знаю», – нежно поцеловав ее, ответил он.

«Позаботься об Эйрин».

В его глазах заблестели слезы: «Клянусь», – выдавил он.

Ее ресницы тихо опустились, на устах застыла умиротворенная улыбка. Айрин ушла в мир иной, а он еще час сжимал ее в объятиях и плакал.

Когда миссис Паркер закончила рассказ, они обе обливались слезами, не в силах остановиться. Эйрин до сих пор ни разу так глубоко не чувствовала потерю матери, как сегодня.

– Какая грустная история, – всхлипнула Эйрин. – Но почему отец не хотел, чтобы я знала все это?

– Он хотел оградить тебя от страданий. Зачем тебе было переживать это вместе с ним долгие годы?

– А сегодня он решил вывалить на меня все, перед тем сказав, что я должна выйти замуж за Эйдана Маккея. Завтра он приедет знакомиться, а через несколько недель я стану его супругой. Где здесь логика? Мама бы никогда так не страдала, если бы его отец ее не бросил. Как же я могу выйти замуж за его сына? – возмущенно тараторила Эйрин.

– Святые угодники! – широко открыв глаза, воскликнула няня. – Он сам вам это сказал? За сына лорда Реея?

– Да. Няня, скажи, что мне делать? Он даже велел мне платье надеть! – обреченно сказала девушка, подняв на старую женщину грустные глаза.

Миссис Паркер несколько секунд осмысливала то, что услышала.

– Пути Господа не исповеданы! – выдала, наконец, она. – Чья это идея, интересно?

– Отец сказал, что этот лорд Реей потребовал выдать меня замуж за своего сына в обмен на оплату папиных долгов. В противном случае мы лишимся дома, а папа попадет в долговую тюрьму.

– Да, выбор невелик, – вздохнула няня. – Что ж, давайте найдем наряд поприличнее. Думаю, кое-что из этого можно переделать на вас, – быстро обшаривая шкаф, вслух начала размышлять миссис Паркер скорее для себя, нежели для Эйрин. – Пожалуй, вам пойдет лиловый или светло-зеленый цвета, здесь немного доточим, здесь ушьем.

– Нет, няня, ты что? И это все?! Вот так смириться, тем более после всего, что ты мне рассказала?

– Если бы вы мне сразу сказали, я бы ни слова не проронила. Послушайте отца. Вы же не хотите оказаться на улице?

– Нет, не хочу. Но что если он плохой человек, как его отец?

– Я не говорила, что его отец плохой человек. Судьба у них была такая. К тому же это совершенно другая ситуация. Сначала уж посмотрим, а потом и будем решать. Вот завтра он приедет, тогда и разберемся, что к чему.

– Отлично, но платье я не надену, – бросила Эйрин. – Пусть видит, какая я на самом деле, не собираюсь изображать из себя жеманную леди. У меня нет ни малейшего желания производить на него впечатление. Я отделаюсь от него, он сам откажется жениться на мне! – хитро улыбаясь, отрезала Эйрин и, вздернув подбородок, направилась в свои покои.

– Боже, направь нас на путь истинный! – перекрестилась миссис Паркер. – До чего же упряма! – качала головой старая няня, глядя вслед удаляющейся девушке.