Ничто не могло быть выше того благоговения и той любви, с которой встретил народ старца. После значительной паузы, требуемой приличиями, главные вожди поднялись со своих мест; подходя к патриарху, они торжественно возлагали его руки на свою голову, по-видимому, прося благословить их. Более молодые вожди довольствовались тем, что дотрагивались до его одежды или даже только приближались к нему, чтобы дышать одним воздухом с престарелым, справедливым и храбрым человеком. Из молодых воинов решались подходить только те, кто отличился какими-либо выдающимися подвигами; большинство же почитали за счастье хотя бы смотреть на лицо так глубоко почитаемого и горячо любимого человека. Оказав старику все знаки любви и уважения, вожди возвратились на свои места, и молчание воцарилось во всем лагере.