Чингачгук? – прибавил он на делаварском наречии. – Думаешь ли ты, что гуроны станут хвастаться этим поступком перед своими женщинами в дни, когда снега покроют холмы?
Негодование мелькнуло на смуглом лице вождя могикан; он вынул нож из ножен, но тут же отвернулся от ужасного зрелища; лицо его приняло выражение такого глубокого покоя, словно ему были вовсе не знакомы сильные чувства.