Так откуда же это упорствующее расхождение, этот разрыв между намерением и результатом?
1. Есть ли это расхождение со своенравным проявлением нашей нарциссической воли? Подобная радикальная способность избирать что-то иное, чем добро, по убеждению некоторых, есть наша глубочайшая и полнейшая свобода. Почему же тогда мы страдаем от этой свободы, как от болезненного противоречия?
2. Является ли это высокомерие часто встречающимся самопревозношением Эго – верить в то, что Эго знает, что лучше, – когда фактически мы всегда знаем недостаточно о неоднозначных последствиях наших решений? Как часто мы тешим себя иллюзией, что принимаем важные, тщательно взвешенные решения вполне осознанно, когда фактически остаемся в тисках сил, диктующих нам свой собственный выбор? Или находим рациональное объяснение, или же лицемерим, сталкиваясь с нашими инстинктами, или отвергаем дружеское предостережение – остерегаться тех или иных отношений, в которые мы сами же впутываемся. Выбор сделан, музыка заказана, и музыканты подсчитывают выручку. Они видят то, чего мы, очевидно, не можем видеть.