– И еще я принадлежу к племени, – заявляет Блум, – которое ненавидят и преследуют. Причем и поныне. Вот в этот день. Вот в эту минуту. Бог ты мой, а окурок сигары ему совсем уже пальцы жжет. , как рабов, как скот.