По ней прошел мрачный холодок. На запятнанной кровью коже выступили мурашки. Высоко над головой светили солнца, но здесь, в некрополе, тени были темными, чуть ли не черными. Позади Клинков вырос силуэт в плаще с капюшоном, в его руках были зажаты клинки из могильной кости. Неожиданный гость атаковал ближайшего ассасина и отрубил ему голову с плеч. Другие быстро развернулись и подняли оружие, но силуэт двигался со скоростью молнии, разя первого, второго, третьего. И не успела Эшлин моргнуть, как все четыре Клинка лежали мертвыми и кровоточащими на каменной плитке.
– Зубы Пасти, – прошептала она.
Не человек. Это было ясно. О, под этим плащом виднелось очертание мужчины – высокого и широкоплечего. Но его руки… бездна и кровь, руки, сомкнувшиеся на рукоятях клинков, были черными. Сумрачными и полупрозрачными. Пальцы обвивались вокруг рукоятей, как змеи. Эшлин не видела лица, но в черноте капюшона извивались щупальца, опуская тот ниже, чтобы скрыть лик хозяина. И хоть на улице царил истиносвет и в небе пылали три солнца, дыхание существа срывалось белым облачком с губ, и все тело Эшлин дрожало от озноба.
– …Кто ты?
Существо откинуло капюшон. Бледная кожа. Дреды извиваются, как живые существа. Кромешно-черные и пустые глаза. Но даже с ядом, курсирующим по жилам, и чернеющим вокруг миром, Эшлин все равно узнала его лицо.
– ЗДРАВСТВУЙ, ЭШЛИН, – сказал он.
– Бездна и кровь, – выдохнула она.
Тьма начала смыкаться.
– …Трик?