Толпа растеклась по улицам, мешая движению. Толпа, омываемая дождем. Под скоплением неона, который теперь сделался ярче. Город, залитый водой и светом – жидкое сияние. Люди на улицах танцевали под громкую маниакальную музыку, под рваные ритмы. Люди, объятые светом, что струился потоками пара с мерцающих вывесок. Струи разлившегося языка. Слова, фразы, отдельные буквы, цифры, бренды и символы. Танцоры, одетые в зыбкие фразы, в испарения слов – они оделись в слова, как в плащи, как в шарфы и шапки. И носили их с гордостью, напоказ. Слова корчились на мокрых лицах, на голых руках и грудях. Одно лицо, выхваченное из толпы. Вблизи. Пламенеющая чужеродная маска, слепленная из названия товара, теперь запрещенного. Зыбкая, скользкая. А под маской – застывший взгляд.