10. Замок из песка

Доверие – лучший враг собственной значимости…

Алёна откинулась на подушку. Взяв в руки телефон, начала бессмысленно, автоматическими движениями прокручивать ленту инстаграма. Палец привычно нажимал на зацепившие взгляд фото, добавляя чьим-то амбициям кусочек своего благоволения.

Алёна так могла сидеть и час, и два. Для неё это был своего рода ежедневный ритуал, позволяющий отвлечься от суетливых мыслей о собственной жизни.

Ещё одним важным, но уже осознанным элементом этого действия была цель. Просматривая картинки красивой жизни других людей, она всегда отслеживала тренды и всё то, что составляло жизнь инсты, чтобы привнести их частичку в свой мир. Ну и конечно, она просто так отдыхала.

Алёна не работала, доверив собственное благополучие мужу, которого очень любила. При этом любовь не мешала через день есть его мозг маленькой ложечкой за разговорами о том, что ему нужно стремиться к большему, что денег не хватает, не плохо бы сменить машину и тому подобных вещах и разных бытовых мелочах, что раздражали её за время его пребывания на работе.

Робкие просьбы супруга попробовать ей самой устроиться на работу или чуть меньше тратить отклика в её душе не находили в силу ряда причин, о которых он не догадывался.

Первая причина заключалась в её независимости. Она считала себя красивой девушкой, а красивые девушки не работают. Никто из её знакомых красивых подружек не работал. Поэтому личная свобода и желание не быть хуже других поставили чёткий знак «кирпич» всем попыткам работы проехать по её жизни.

Из этой же причины вытекала вторая: красивые девушки созданы заниматься бизнесом. Но для этого их мужчины должны им этот бизнес дать. И все истории про то, как кто-то где-то всего добился сам она считала не более чем красивой сказкой, за которой в тени всё равно стоит мужчина.

Феминизм воспринимался ею со снисходительной улыбкой: дурочки, ищущие сложные пути в жизни.

По этим причинам Алёна не работала и проводила свободное время, встречаясь с подружками или общаясь в интернете, изредка отвлекаясь на готовку.

Не сказать, что доход семьи позволял им не бедствовать, но и в впроголодь они тоже, конечно, не жили, хотя однокомнатная квартира была в ипотеке, машина была в кредите, а на житьё-бытьё оставалось около тридцати тысяч рублей (насколько ей было известно со слов мужа), из которых пятнадцать она тратила на поддержание только своей красоты.

Естественно, Алёна не знала и не думала про такие мелочи. На что они едят и на какие деньги живут, были риторическими вопросами, которые всегда убедительно крылись фразой: «Любимый обязательно что-нибудь придумает для неё».

В этот вечер лайкопуть был не особенно активным. Она обдумывала, как убедить любимого купить ей новую сумку.

За этими мыслями её и застал звук открываемой двери, означавший приход любимого мужа домой.

Миша стоял перед дверью своей квартиры. Ключи были в руке, но он не торопился вставить ключ в замочную скважину.

Нерешительность или, вернее сказать, нежелание входить в собственную квартиру было вызвано неприятностями, случившимися в его жизни. Сегодня ему отказал шестой банк в выдаче кредита. Это означало, что он подошёл к той черте закредитованного человека, которая отделяет надёжного заёмщика от ненадёжного. Черта, за которой даже с его зарплатой в сто тысяч рублей банки давали от ворот поворот.

А кредит ему был очень нужен: чтобы платить по предыдущим кредитам и чтобы просто банально купить еды.

Ещё утром он рассчитывал, что кредит дадут и он снова получит небольшую передышку. Чтобы привести дела в порядок, уговорить Алёну найти работу, начать экономить и перестать тратить деньги впустую.

На самом деле такие обещания самому себе он давал уже не раз и не два. Но каждый раз его планы рушились, как только вставал вопрос о новой безделушке для любимой.

В целом Миша не был транжирой, однако любовь к Алёне показала, что он относится к тому типу мужчин, что любят производить впечатление своей щедростью и возможностями кошелька. Иначе говоря, в определённый момент ему не хватило гордости или смелости признать, что он её «не тянет».

Когда она мечтательно говорила о своих маленьких желаниях, он чувствовал себя большим волшебником, исполняющим мечты маленькой девочки.

Тратить на неё деньги доставляло ему удовольствие и казалось одной из сильнейших форм проявления любви, поскольку иногда её запросы были им совершенно не по карману, но именно в такие моменты он самоуверенно полагал, что в его силах дать ей всё, что она захочет.

Именно тогда он и начал потихоньку перекредитовываться в банках, не находя в себе сил сказать ей «нет». Да и самолюбие противно поддакивало внутри: «Ты же мужчина и можешь позволить давать своей женщине то, что она хочет».

Они были женаты два года, но Миша до сих пор считал, что ему повезло жениться на такой красавице, как Алёна. «Красота требует жертв», – говорят пословицы. Миша был с этим согласен. Красивая жена требует дорогого обслуживания. И пусть свой доход он не считал чем-то выдающимся, его эго тешило себя мыслью, что раз с ним красавица жена, то для других должно было быть очевидно, что он вполне себе состоятельный мэн.

Время шло, Алёна не работала, а кредитная кабала росла. И платежи, вначале казавшиеся каплей, превратились в бушующую реку.

Но даже тогда он справлялся, сумев объединить все кредиты в одном банке. Переосмыслив свои траты и образ жизни, решил серьёзно поговорить с Алёной о семейном бюджете, взять расходы под контроль.

Но именно в тот момент ему предложили повышение по службе. Судьба-злодейка, словно дразня его решимость и благие намерения, сделала ему предложение новой должности и увеличение дохода в два раза.

Естественно, цель по изменению образа жизни и разговор с Алёной мгновенно были забыты, а вместо этого счастливая пара отправилась на Мальдивы. Куча фоток и комментариев в инстаграме любимой, довольное самолюбие и чудесные воспоминания. А ещё окрылённость от собственной крутости и вера в новые возможности.

Конечно, поездка была в кредит, и платёж ещё больше увеличил реку долгового бремени. Но по сравнению с новой зарплатой это были мелочи. Такая эйфория продолжалась четыре месяца.

Один из его друзей никогда в жизни не брал кредит. Немного странный. Он считал, что нельзя занимать у будущего для исполнения своих желаний в настоящем. Вроде как ожидания от будущих доходов никогда не накормят тебя сегодня. Для Миши это звучало бредом. Вся страна жила в кредит.

Однако, когда через четыре месяца в компании объявили оптимизацию и ему предложили либо увольнение, либо переход на пониженный оклад с сохранением должности, именно слова друга возникли в его голове: никогда не занимай у будущего.

Паника, накрывшая его в момент получения уведомления о сокращении, была столь сильной, что задрожали руки и произошло расстройство кишечника. Такого стресса он не испытывал ни разу в своей спокойной и неяркой на события жизни.

Внутренний голос попробовал оптимистично заметить, что, возможно, всё к лучшему. Но получилось столь вяло и безжизненно, что только ещё больше усилило его смятение. Стон безнадёжности. Ипотека, машина, платежи. Он банкрот. Ему нужно срочно перекредитовать все обязательства в один банк. И зачем они только ездили в этот отпуск? Зачем он взял этот кредит и вообще все эти кредиты? Как он мог так полагаться только на свою зарплату?

Все эти воспоминания пронеслись яркой мелодрамой в его мыслях в тот момент, когда он нерешительно сжимал ключ перед дверью своей квартиры. Финальной мыслью была реакция Алёны. Как она отреагирует и что будет с ними дальше? Глубоко вздохнув, он начал открывать дверь.

– Любимая, я дома.

– Привет, котяра. Я с маской лежу, поэтому не встречу. Ужин готов.

– О! Праздник к нам приходит? Ужин.

– Ну, конечно. Я решила тебя подмаслить, прежде чем скажу кое-что.

Миша понял, что это кое-что – полная противоположность того, что он хотел сказать Алёне. Поэтому зашёл в комнату, кисло улыбнулся и тихо сказал:

– Любимая, мне тоже нужно тебе кое-что сказать. Но сначала ты.

P.S.

В квартире стояла мёртвая тишина. Настенные часы размеренно отправляли секундную стрелку в новый забег, нарушая тишину своим упрямым тик-так.

Алёна молча сидела на краешке дивана и смотрела бессмысленным взором в ночную пустоту открытого окна. Несмотря на жару, ей было холодно, и она прижимала ноги к груди, обняв их руками и уперев подбородок в колени.

Она вспоминала себя маленькой девочкой, строящей замок из песка, в их первую с мамой поездку на море. Замок размывало водой, как только какая-нибудь настырная волна выбивалась из общего строя, осмеливаясь преодолеть черту, которую маленькая Алёна считала безопасной для своего сооружения. И тогда приходилось всё начинать сначала. Но маленькая девочка не сдавалась, чуть отодвигая место для замка.

Песочные замки или воздушные, они всегда очень быстро находят свой конец. Их можно строить, чтобы порадовать себя сиюминутно. Ими можно поиграться, дав волю мечтам и воображению. Но в этих замках нельзя жить. Нельзя планировать, надеяться, верить и любить. Любовь в таких замках похожа на сам замок, вся воздушная, чистая… Не придерёшься.

Есть ли у неё любовь?

После разговора с мужем, скандала и его ухода ночевать в гостиницу этот вопрос остался единственным, который она продолжала задавать себе снова и снова.

Часть её говорила, что он недостоин её любви, он обманщик. И его не оправдывает даже то, что он всё делал ради неё. Он должен был сразу ей всё рассказать. Они должны были решить эту проблему вместе. Но от этого утверждения, даже ей казалось, отдаёт какой-то книжной банальщиной.

В то же время сообщить ей, что они банкроты из-за его любви ублажать её прихоти, было верхом наглости. Нет, ну, конечно, он сказал об этом не так. Но это было понятно и дураку. Получалось, что все беды из-за неё. Как только такой вывод приходил в её мысли, она сразу начинала учащённо дышать, от злости сжимая кулаки.

Но эта реакция была первой. Она уступила своё место апатии и меланхолии.

Сказать себе, что любовь закончилась при возникновении первого серьёзного семейного разлада, представлялось ей предательством. Несмотря на свою внешнюю недалёкость, часть Алёны верила в любовь. В большую, искреннюю и чистую любовь, что проходит испытания огнём, водой и медными трубами. Неужели её любовь сломалась на обычных деньгах?

Хотя почему на обычных? Огромное количество семей разбиваются об эти коварные скалы. Всем нужны деньги, и когда их не хватает, счастье и семейная радость быстро превращаются в разведённые семьи.

С другой стороны, многие терпят: без любви, без денег. Просто терпят. Её мама так терпела жизнь с отцом, неясной тенью маячившим всё её детство где-то на заднем плане.

Даже мысли о том, что она ищет в себе любовь, чтобы преодолеть эту ситуацию, высасывали из неё последние силы.

Воспоминания о Мише не возникали в голове. Ни прошлого, ни будущего. Всё ушло в небытие. Алёна лежала на диване и думала только о том, была ли её любовь построена как воздушный замок или всё же у неё было основание, на котором можно построить новый замок, или дом, или в крайнем случае хижину.

Но даже несмотря на всё случившееся, Алёна привычным движением потянулась к телефону, чтобы снова бессмысленным взглядом красивой безработной девушки поставить заветные сердечки чьим-то счастливым фотографиям чужих воздушных замков.