…И вот Эмили Дикинсон умерла, бросив на произвол судьбы своих близких и свои стихи. Или — доверив их друг другу. Мы бы никогда не узнали об этой прекрасной американской поэтессе, реши её младшая сестра сжечь стихи Эмили вместе с её письмами и дневниками, а не собрать, систематизировать, набрать и опубликовать в виде книги. Об этой истории и повествует роман «Белые тени». Это уже не биография поэтессы, это скорее жизнь в посмертии, память в вечности. И я, ничего не зная об Эмили Дикинсон, почти не читав её стихов, взялась именно за эту книгу.
Я пришла к ней немного странной дорогой, но в этом как раз и таится часть её очарования. История наших отношений началась прошлым летом, когда на лекции о письмах я узнала, какие интересные письма со стихами и цветами посылала Эмили своим друзьям. Мне это так понравилось, что я пошла и засушила белоснежные цветы гортензии из моего сада — правда, ни одного письма с ними я так и не отправила. На время этот эпизод забылся, пока я в начале года не наткнулась в букинистике на томик «Белых теней», грустивший среди старых и скучных классиков. Открыв его наугад, я просто влюбилась в случайно прочитанные строки:
— Что ты хочешь делать, когда вырастешь?
— Я бы хотела объехать все страны на свете. И звезды тоже. А вы? <…>
— Ты ведь знаешь, я уже выросла.
— А быть большой — это значит ничего не хотеть?
Я тут же спасла эту книгу из магазина, забрав домой. Я хотела узнать, о чём ещё хочет поговорить со мной писательница. Хотела узнать, как издавались книги и как обращались со стихами в далёкой-далёкой стране почти полтора века назад. Хотела понять, как тени могут быть белыми, почему абрикосы похожи на солнце, как дружить с призраками и какое обаяние таится в нарциссическом расстройстве личности. Постепенно, читая и бесконечно встречаясь с упоминаниями женщины, которой рядом больше нет, но которая незримо присутствует на каждой странице, я захотела узнать и о ней самой, и о её стихах. Поэтому сейчас меня на прикроватном столике дожидаются «Города на бумаге» (предыдущий роман Доминик Фортье непосредственно про жизнь Дикинсон) и «Стихотворения» (в издании Лимбаха, где есть и оригинал, и перевод).
Но «Белые тени» не столько о поэзии, сколько об утрате. Четыре главных героини, каждая по-своему, переживают утрату близкого человека и пытаются жить дальше. Казалось бы, тема тяжёлая, но сама книга при этом такая нежная, лёгкая, хрупкая и тёплая, что предаваться грусти нет смысла. Потому что это история о том, как жизнь продолжается.
Писательница сплетает воедино четыре голоса таких разных женщин, чтобы воссоздать перед нами удивительный и необычный мир, где поэзия оживает и становится прозой жизни. Я читала книгу с наслаждением — так приятно она написана (и переведена). Сюжет тоже занимательный, хотя мы знаем и предысторию (поэтесса умерла), и финал (книга была издана). Так вот, Эмили Дикинсон умерла, бросив на произвол судьбы своих близких и свои стихи. Согласно воле покойной, её младшая сестра уничтожила дневники и письма, но что делать с целым комодом стихов, записанных на всевозможных обрывках бумаги? Сначала она хотела посоветоваться с лучшей подругой Эмили. Но та замкнулась в своём горе, приправленном горечью измены мужа. Младшая сестра не могла сдаться, поэтому нашла человека, готового издать книгу, но кто-то должен был превратить ворох бумажек всех оттенков белого и и корявого чернильного чёрного в стопку машинописного текста, удобного для набора. Тут их с Эмили брат удачно посоветовал обратиться за помощью к его любовнице — женщине множества талантов. И та счастлива помочь, потому что ей уже давно хотелось сделать что-нибудь значимое, чтобы вписать своё имя в анналы вечности — и стихи загадочной эксцентричной поэтессы подходили для этого лучше всего. А пока три взрослые тётеньки работали (над собой и/или над бумагами), по окрестностям бродила девочка лет восьми или девяти. Удивительно, но она оказалась единственной, кто мог слышать Эмили и понимать, что хотела сказать стихами эта покойная новообретённая подруга. Писательница собрала эти четыре одиночества в одну цельную историю. Очевидно, что желание издать сборник стихов претворилось в жизнь. Но даже при такой очевидности в книге есть место для драмы и неожиданных твистов, пусть их и немного. Поэтому не думайте, что книге нечем вас удивить.
В книге так много главных героинь, потому что все они в той или иной степени повлияли на издание посмертного сборника стихов Эмили Дикинсон. Это её младшая сестра Лавиния, её лучшая подруга (и жена брата) Сьюзен, это Мейбел — составительница сборника, а по совместительству любовница того самого брата, и, наконец, её дочь Милисента. Они все такие разные, что я даже не знаю, кого следует любить больше.
Лавиния — приземлённая женщина, она готовит, убирает, собирает — травы, урожай, огарки свеч, обрывки лент, — она хозяйственна и практична. Ей не снятся сны и у неё нет фантазии. Но в то же время её мир полон магии — от одного лишь абрикосового пирога хочется верить в чудеса. После смерти сестры жизнь Лавинии наполняется призраками — теперь она всегда одна, и чтобы не чувствовать себя одиноко, она носит всех призраков с собой.
Сьюзен замкнулась в своём горе, зациклилась на утрате, которую она понесла. То есть она думает не столько об Эмили, сколько о себе, лишившейся Эмили — и многого другого: сына, мужа, молодости, быть может, таланта. Её взгляд направлен в прошлое, поэтому она почти ни на что не способна в настоящем. Даже удивительно, что в середине книги она вдруг поднимается и начинает действовать. Вероятно, это было не застывание от горя, а закукливание после потрясения. И когда время придёт, из куколки выберется прекраснейшая в мире бабочка. Впрочем, этого мы уже не узнаем.
На Мэйбел можно повесить множество ярлыков — любовница, нарцисска, мать (хотя это вряд ли), талант, красавица, обаятельная и общительная душа общества, мечтательница. И всё же, среди всех прочих я предпочитаю «артистка» — потому что без признания других она не видит смысла в своём существовании. И все остальные ярлыки возникают лишь из-за того, что она не может удовлетворить свою потребность в самовыражения через творчество — во всяком случае, на том уровне, на каком бы ей хотелось. Для неё Эмили — это утраченное божество, это погасшее солнце, к которому она всегда стремилась, но достичь которое для неё невозможно.
Милисента — не такая приземлённая, как Лавиния, не влачит тяжесть прошлого, как Сьюзен, не одержима признанием, как Мейбл. Она противоположна им всем одновременно. По отрывочным упоминаниям, по той пустоте, которая осталась после ухода Эмили — я бы сказала, что Милисента больше всего похожа на саму поэтессу. Разве что стихов не пишет. Пока. Но у меня рука не поднимается написать, что она заместительница Эмили. Она скорее чистый лист, на котором мироздание может раскрыть свои тайны — и кем-то похожим для мироздания была Эмили. Поэтому они скорее подруги, чем аналоги. Любопытно, что Милисента привносит в издание книги поэтическую интерпретацию — она не столько помогает создать книгу, сколько переводит язык поэзии Эмили Дикенсон на язык эмоций, поступков и мыслей, которые будут доступны других людям.
Мне нравятся все эти героини, мне нравится, как пишет Фортье. Мне всё нравится в этой книге (даже то, каким глупым и незначительным выглядит брат Эмили). Год ещё только начался, но я уже уверена, что эта книга будет одной из лучших прочитанных в 2025 году книг.
