«Вообще-то об отце следует знать больше нашего. Не так ли?» – сурово заметила я про себя и, развернувшись, зашагала к замку. Наверное, мы тоже виноваты в этом отчуждении. Пыталась ли я по-настоящему с ним подружиться? В прошлом – да. А в последние годы? Нет. Оправдывала себя глупыми рассуждениями вроде: «Бесполезно налаживать дружбу с людьми, которые не хотят говорить о себе».
Тут я вспомнила, что в психоанализе важно заставить человека говорить о себе. А хорошо ли я старалась? Или отступала перед малейшим отпором?
«Ты его боишься?» – мысленно спросила я.
В глубине души я знала, что боюсь.
«Но почему? Разве он поднимал на тебя руку?»
Никогда. Его единственное оружие – молчание. Порой легкий сарказм.
«Так что за непреодолимый барьер воздвиг вокруг себя отец? Из чего он сооружен? Откуда взялся?»
Вопросы сыпались будто извне, от невидимого оппонента.
Я попыталась найти ответы…