- Что с Китаем, неизвестно, а Япония-то точно есть.
- Не доказано
Имя Дмитрия Захарова теперь сильно на слуху. Все, кто есть кто-то, говорят о "Средней Эдде". Прочитала, понравилось, захотелось продолжить знакомство. Понимаю сегодняшний интерес к "Эдде", отличная книга, остроактуальная и на злобу дня, но "Репродуктор" круче. Буквально, им физически скрутило. Экстремально протестная тема не для всех. Точно, не для меня: по молодости пробовала эти игры и толку в них не увидела. Выбрала терпеливое сопротивление, эволюции отдаю предпочтение перед революцией, "революция, ты научила нас верить в несправедливость добра." - примерно так.
"Репродуктор" книга эволюции, в том смысле, которого мог не иметь в виду автор и который не вдруг придет в голову читателю. Потому для всех и про всех. Представьте себе мир, в котором Россия "победила" в некоей войне, оставшись в абсолютной изоляции. Что там, за границами (за периметром) неизвестно, но судя по всему, ничего хорошего. И точно нет жизни. Для рубрик "их нравы", из довоенных архивов по крохам набираются забавные казусы, вроде австралийских кулинаров, приготовивших самый большой торт на благотворительную распродажу в пользу бездомны. Или японцев, выпустивших телевизоры с функцией передачи запаха. Впрочем, об этом нельзя, Японии сейчас, вроде как, нет. Телевещания тоже.
Есть радио. Репродуктор, ре-продуктор - инструмент перепрограммирования, превращения слушателей в продукт удобного формата. В этой новой реальности есть странный обычай, после определенного времени использования бросать любимые игрушки детей в утилизатор. Поскольку вид игрушки здесь один, плюшевые медвежата, то и называется место последнего приюта медвежьей ямой. Таким образом у ребенка на уровне подкорки вырабатывается понимание, что плохих медведей всех туда бросают (а потом из них делают вещи)
Стоп, почему такой пристальный интерес именно к косолапым? Наверно нелишне будет вспомнить символ партии власти, хотя дело в том, что в реальности романа медведи разумны. Разумные, говорящие, угнетаемые. Используются для тяжелого грязного труда, живут в условиях, какие последний бродяга не сочтет пригодными. Знают, что в любой момент могут кончить ямой. Хотя так-то мы их очень любим, вот медвежат детям дарим, а один так даже ведет блок политинформации на радио. Но место свое должны знать. Только вот в последнее время что-то неправильное происходит. Прежде разобщенные, стали подозрительно организовываться, да и выросшие с любовью к медвежатам человечьи дети не все, выясняется, готовы признать ямы необходимой и достаточной мерой сосуществования.
Каждый из троих героев романа выбирает свой путь остаться человеком, вопреки социально навязанной норме ("милая душа, как ты сильна под рыжей шкурой зверя"). И каждый проигрывает. Хотя совершенно явно один только экстремально протестующий Герман. Марину и Алю система ставит на службу себе, покупает с потрохами, перепрограммирует, ре-продуцирует. Или это только кажется? Пока мы живы и не искалечены, надежда есть.