© Д. В. Щедровицкий, 2021

© Оформление «Теревинф», 2021

* * *

А если не так, скоро приду к тебе и сдвину светильник твой с места его…

Откровение Иоанна 2, 5

«Не Иосифов ли это сын?..»

Вступление

Наше исследование посвящено тому пониманию родословия Иисуса, которое бытовало в среде первых его последователей. Это понимание разительно отличалось от позднейшей («посленикейской») догматики, к которой восходят теория и практика почти всех современных христианских конфессий. Как известно, традиционное толкование первой главы Евангелия от Матфея легло в основу вероучения о богочеловеческой природе Иисуса, которое подробнейшим образом разрабатывалось, обсуждалось, оттачивалось на последующих Вселенских соборах. Именно содержание этой главы было также и основным пунктом разногласий между христианскими и иудейскими участниками средневековых религиозных диспутов.

Наша цель – всмотреться повнимательнее в те интерпретации евангельского текста, которые предлагались христианами в самый первый период существования Церкви как таковой.

Часть 1. Рождение Иисуса согласно евангелиям

Неожиданная находка

В 1892 году две сестры – благородные дамы из Кембриджа, путешественницы, знатоки древних языков и искательницы рукописных сокровищ – Агнес Смит Льюис и Маргарет Данлоп Гибсон обнаружили в монастыре Св. Екатерины на Синае раннюю рукопись Четвероевангелия на арамейском языке. Исследователи относят эту рукопись к IV веку. В отличие от общеизвестного греческого текста, найденный манускрипт содержит необычный вариант стиха Матф. 1, 16:

…Иосиф, с которым была обручена дева Мария, родил Иисуса, называемого Христом.

Сравним с текстом каноническим:

…Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от которой родился Иисус, называемый Христос. (Матф. 1, 16)

Таким образом, найденный пергамент содержит однозначное утверждение о том, что Иосиф является физическим отцом Иисуса Христа! Немудрено, что Агнес Смит Льюис, которая продолжила изучение рукописи, прочитав приведенный вариант стиха, была необычайно изумлена и даже крайне огорчена тем, что нашла такой «источник ереси», ведь она была глубоко верующей христианкой, прихожанкой Англиканской церкви.

Сведения о вновь найденном тексте широко распространились в печати, им занялись специалисты. Дело в том, что этот текст мог оказаться ближе к семитскому (древнееврейскому или арамейскому) оригиналу, нежели греческий перевод. Следует иметь в виду и возраст рассматриваемого манускрипта: он является одним из древнейших среди сохранившихся новозаветных рукописей.

Через некоторое время сама Агнес Смит Льюис присоединилась к мнению тех исследователей, которые предложили понимать приведенный вариант стиха в русле сложившейся церковной традиции – как указание не на физическое отцовство Иосифа, а на «отцовство духовное». Эта точка зрения подразумевает наследование Иисусом всей предыдущей библейской истории благодаря символической генеалогии, связывающей его с Иосифом. Приняв упомянутую точку зрения, благородная дама-первооткрывательница манускрипта успокоилась, восстановив душевное равновесие. Ведь дальнейший текст Евангелия в данной рукописи, как и во всех традиционных текстах, гласил:

Рождество Иисуса Христа было так: по обручении матери его Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что она имеет во чреве от Духа Святого. (Матф. 1, 18)

Казалось бы, общепринятое понимание текста Матф. 1, 16 и в нашем манускрипте полностью подтверждается приведенным стихом. Однако же именно то, что «успокоило совесть» глубоко верующей англичанки, вызывает неизбежный вопрос у непредубежденного исследователя – как же могли и переписчик текста, и его читатели совмещать в своем сознании два взаимно противоречивых утверждения? —

1. Физическим отцом Иисуса был Иосиф (Матф. 1, 16).

2. Иисус был рожден от Святого Духа (Матф. 1, 18).

Ответу на этот вопрос мы и посвятим дальнейшее исследование.

Праведность Иосифа

Одно из традиционно принятых именований Иосифа, мужа Марии, – Иосиф Праведный. Ведь после сообщения

…Оказалось, что она имеет во чреве от Духа Святого. (Матф. 1, 18),

текст Евангелия продолжается так:

Иосиф же, муж ее, будучи праведен и не желая огласить ее, хотел тайно отпустить ее. (Матф. 1, 19)

Попытаемся понять связь и смысл событий. В чем состояла праведность Иосифа? Греческое слово δικαιος <ди́кайос> – перевод древнееврейского קידצ <цади́к>, «праведник», и обычно обозначает человека, полностью соблюдающего заповеди Закона Божьего (Торы). В данном случае, при обнаружении «незаконной беременности» обрученной ему женщины, Иосиф должен был бы поступить согласно следующей заповеди:

Если будет молодая девица обручена мужу и кто-нибудь встретится с нею в городе и ляжет с нею,

То обоих их приведите к воротам того города и побейте их камнями до смерти: отроковицу за то, что она не кричала в городе, а мужчину за то, что он опорочил жену ближнего своего; и так истреби зло из среды себя. (Втор. 22, 23–24)

Из процитированных слов Торы мы видим, что по отношению к прелюбодеянию обручение (заключение традиционного добрачного договора между женихом и невестой) было приравнено к браку. Измена обрученной женщины каралась так же, как измена вступившей в брак. Согласно древней традиции, от обручения до бракосочетания проходило обычно не менее года, и поэтому беременность Марии должна была обнаружиться как раз в период между ее обручением и началом жизни в браке.

Итак, будучи праведным по Торе, Иосиф был бы обязан публично огласить положение Марии и предать ее еврейскому суду («малому Синедриону», действовавшему во всех местах с более-менее значительным еврейским населением на территории Иудеи). Почему же он так не поступил?

Дело в том, что существовало и иное представление о праведности. Считалось, что истинный праведник может в некоторых случаях и «превосходить меру суда», проявляя «преизбыток милосердия». Такое милосердие имело целью спасение жизни, здоровья, чести окружающих. Но если Иосиф являл именно такой вид праведности, то, не желая осуждения и смерти своей невесты, как он должен был себя повести? Допустим, он мог бы «покрыть грех» Марии, вступить с ней в брак и назваться отцом младенца. Но это привело бы к появлению незаконнорожденного ребенка в благочестивом потомстве царя Давида, что противоречило Божьей заповеди, ведь незаконнорожденный, да и все его потомство, «не может войти в общество Господне»:

Сын блудницы не может войти в общество Господне, и десятое поколение его не может войти в общество Господне. (Втор. 23, 2)

Теперь рассмотрим последствия того шага, который, согласно традиционному пониманию текста, намеревался сделать Иосиф, прежде чем ему явился ангел Господень (Матф. 1, 20–24). Еще не зная о своей невесте, что

…Родившееся в ней есть от Духа Святого… (Матф. 1, 20),

Иосиф собирался проявить «преизбыток милосердия» следующим образом:

…Не желая огласить ее, хотел тайно отпустить ее. (Матф. 1, 19)

Однако «тайно отпустить» беременную женщину было возможно лишь на недолгое время: «тайна» быстро открылась бы, и женщина была бы настоятельно спрошена, чьего ребенка она в себе носит. Соблюдающие Тору и нередко поименно знающие друг друга жители небольших галилейских поселений в любом случае постарались бы выведать, кто же отец ребенка, и Мария приобрела бы репутацию блудницы. Очевидно, что описанный поступок Иосифа в лучшем случае навлек бы на Марию неизгладимый позор и преследования, а в худшем – самосуд толпы, вплоть до побиения камнями (ср. Иоан. 8, 3–7). Трудно представить, что праведный Иосиф желал для Марии такой судьбы…

Итак, воспринимая сообщение о «беременности Марии от Святого Духа» буквально, мы оказываемся в кругу неразрешимых противоречий.