Глава 1. Шпионский след

Я был шпионом практически всю свою взрослую жизнь,

так что и сейчас не хочу быть в центре внимания.

Известность для меня – это самый изощренный вид проклятия.

Эдвард Сноуден

Не задерживаясь на крыльце, мы отправились внутрь дворца. Я, оставив родителей, отправился к прапорщику Родионову Виктору Павловичу, который дежурил на телефоне и должен быть в курсе происходящего в городе.

Когда я вошёл в гостиную, прапорщик как раз и получал донесения, при моём появлении он вскочил со своего места, продолжая при этом вести диалог. Я знаком показал ему присаживаться, а сам уселся рядом за стол и дождался, когда он завершит разговор.

Через пять минут, положив трубку он отрапортовал:

– Ваше Высочество, поступили первые данные после допроса от задержанных при попытке проникнуть в иностранные посольства. Человек, задержанный около посольства Франции, сообщил о готовящемся восстании драгунского полка в Красном Селе. Возглавить его должен майор Обручев и попытаться совершить переворот или в крайнем случае, освободив отца, скрыться во Франции. Для этого подготовлен пароход, который должен будет переправить их в Европу. Второй агент, задержанный у посольства Англии, сообщил, что он отнёс крупную сумму денег для организации восстания на Путиловском заводе. По его следам был выслан отряд быстрого реагирования, и руководители подпольной ячейки были задержаны прямо на квартире с наличностью. При перестрелке погиб один работник жандармерии, а двое были тяжело ранены. Второй задержанный шпион у посольства Англии принял капсулу с ядом, вшитую в воротник пальто, и умер. Сейчас отрабатывается круг его знакомств. Задержанный у посольства Германии молчит, несмотря на применение пыток. Так же утром при попытке выйти в Финский залив было задержано и досмотрено рыболовецкое судно, на котором находилось двенадцать гражданских, двое из которых находятся в розыске уже три года, личности остальных уточняются. Экипаж судна арестован. По словам капитана, который пошёл на сотрудничество, за Кронштадтом их должно было встретить торговое судно, предположительно направляющееся в Германию.

На всех крупных заводах усилен контроль полиции, а на Путиловском заводе размещена рота солдат для предотвращения возможных митингов, – закончил свой доклад прапорщик.

– Ну что же, для первого дня всё проходит довольно удачно, – сказал я.

– Можно поинтересоваться, как обстоят дела с драгунским полком, покинувшим свою часть в Красном Селе? – поинтересовался прапорщик.

– Полностью разгромлен силами моей охраны, остатки выживших, сейчас отлавливают по окрестностям два эскадрона казаков. Зачинщики арестованы. Направьте в Красное Село комиссию с хорошей охраной для выяснения всех подробностей инцидента, – отдал я приказ.

Пока принимал доклад, меня нашёл юнкер Бирин и доложил:

– Ваше Высочество, при допросе выживших офицеров, одни из них, раненый в живот, перед смертью исповедался. Оказывается, они давно состоят в знакомстве с майором Обручевым и входят в тайное общество, осуждающее действия правящего дома Романовых. После известия об аресте всех участников тайных обществ, к ним приехал Майор Обручев и, напугав неминуемой каторгой, убедил поднять восстание и быстрым маршем, достигнув Гатчинского дворца, захватить императора и заставить его отменить последние указы. Они напоили солдат и подняли бунт среди драгун, к ним должен был присоединиться ещё один полк, но там солдаты отказались поддержать участников бунта, поэтому они выдвинулись одни. Их расчёт был на внезапность и малое количество охраны. Сейчас ведётся допрос выживших, но эти данные подтверждаются.

– Благодарю за службу, юнкер, отправляйтесь с взводом охраны в Красное Село и арестуйте зачинщиков бунта.

Прапорщик, скоординируйте действия юнкера с отрядом, отправленным для расследования бунта в Красное Село, – отдал я приказ и отправился к арестованному генералу. Со мной отправилась моя охрана и два десятка казаков.

В доме, где содержался генерал было тихо, войдя внутрь, часовой спросил у меня:

– Ваше Высочество, генерал с супругой час назад легли спать, изволите разбудить?

– Будите обоих и пригласите писаря для ведения протокола, – сказал я.

Генерала с супругой в домашних халатах привели из соседней комнаты. Я взял написанные ими листы, которые мне передал один из юнкеров и бегло просмотрел их. В них было очень много фамилий и дат, когда и где проходили встречи, но ничего не было про работу на французскую разведку и про взяточничество.

– Ну что же вы, генерал, ведёте себя столь неразумно. Почему вы не написали, что работаете на французскую разведку, лоббируете интересы французских производителей вооружений, берёте взятки? Почему вы об этом умолчали? – спросил я, смотря на их реакцию.

– Да как вы смеете обвинять меня в измене, я верой и правдой служу своему отечеству. Это ложное обвинение, и я буду жаловаться государю на ваш произвол, – произнёс генерал.

Возмущение на их лице было настолько естественным, что я даже засомневался в своей версии, но я быстро справился с собой и ответил:

– Два часа назад ваш сын попытался совершить вооружённый переворот, склонив на свою сторону драгунский полк. В ходе скоротечного сражения двадцать пятый кавалерийский драгунский полк был полностью уничтожен. Ваш сын – майор Обручев был ранен, а в последствии арестован. Теперь он дожидается военно-полевого трибунала и к вечеру будет расстрелян как государственный изменник. Так же у посольства Франции задержан шпион, который направлялся к вам с целью вывезти вас из страны. Так же получены другие данные подтверждающие вашу работу на французскую разведку. Поэтому теперь вами будут заниматься профессионалы своего дела, и мы получим все нужные нам данные. Разрешение на применение к вам пыток, я уже дал. Так что больше мы с вами не увидимся, думаю, что к концу недели ваши страдания закончатся, и вас казнят через повешение как государственных преступников, – произнёс я, отслеживая реакцию обоих.

Если генерал смог сдержать свои эмоции, то его супруга разразилась слезами и, вскочив со своего стула, бросилась мне в ноги.

– Ваше Высочество, умоляю вас, мы всё расскажем, мы будем сотрудничать, только умоляю вас сохраните жизнь моему сыну. Это я во всём виновата, меня судите, я уговорила мужа пойти на сотрудничество с властями Франции. Только прошу – не казните сына, – прорыдала она.

От её слов генерал скривил лицо. Было видно, что он не ожидал от неё подобного, но теперь отнекиваться не имело смысла.

– Мы готовы сотрудничать, если вы обещаете нам свободу и гарантируете моей семье жизнь, – произнёс он.

– Вы не в том положении, чтобы ставить условия. Всё будет зависеть от того, какую пользу вы сможете нам принести. Заработать жизнь себе и своим близким нужно ещё постараться. Я пока склоняюсь к варианту проведения жёсткого допроса и вашей казни. Так будет проще для всех, и я не вижу причин менять своё решение, – сказал я, глядя прямо в глаза генералу.

– Я готов сотрудничать и расскажу всё, что я знаю и даже готов передавать ложную информацию.

– Этого мало, если вы хотите сохранить свою жизнь, то вы должны рассказать обо всех коррупционных сделках, которые проходят в Главном штабе. Не только тех, в которых вы участвуете, но и тех, о которых знаете. Ваше сотрудничество должно быть полным, в противном случае я не гарантирую жизнь вашей супруги и вашего сына, – сказал я.

– Николай, послушай его, это нас шанс спасти жизнь нашего сына и нашу. Ты ведь не хочешь, чтобы нас лишили всего, прошу тебя, расскажи всё, что ты знаешь. Умоляю, забудь про свою гордость, – всё также, на коленях, его жена, стала умолять его согласиться на мои условия.

Опустив голову, генерал произнёс:

– Я согласен рассказать всё, что я знаю.

– Юнкер Бирин, сейчас сюда придёт следователь, всё время допроса вы должны находиться рядом, посторонних во время допроса быть не должно. Вы будете записывать показания одновременно со следователем, все листы должны быть пронумерованы, и ни один не должен быть утерян. Оба протокола допроса передадите мне лично, – сказал я юнкеру, после чего обернулся к генералу. – И не вздумайте застрелиться, этим вы подпишите приговор не только себе, но и своим близким. Для остальных вы прячетесь от мести землевольцев, поэтому никто не узнает о вашем задержании.

Выйдя из дома, я отправился обратно в Гатчинский дворец. Первым делом я дал распоряжение прапорщику прислать следователя к генералу такого, на которого можно положиться и который будет молчать, а затем отправился к императору на доклад.

В кабинете отца сидела Мария Фёдоровна и ждала новостей о происходящих событиях.

– Ваше Величество, разрешите доложить? – официальным тоном обратился я к императору, как только вошёл в рабочий кабинет отца.

Александр Третий собрался и, приняв строгое выражение, ответил:

– Докладывайте.

– В ходе проведения мероприятий дознания и определения лиц, причастных к попытке переворота, а также лиц, работающих на иностранные разведки, выявлено, что генерал Обручев совместно со своей супругой работали на разведку Франции. Их сын был зачинщиком попытки государственного переворота. Помимо этого, генерал сознался в получение ряда взяток и создании коррупционных схем для хищения средств из государственной казны. Под гарантии сохранения жизни ему и его семье он пошёл на сотрудничество со следствием, поэтому официально он не арестован, а находится под охраной, опасаясь за угрозу своей жизни со стороны землевольцев. Так же задержаны агенты английской разведки, пытающиеся организовать волнения на Путиловском заводе, при них находилась крупная сумма денег, изъятая в казну. Ещё задержаны несколько человек, пытающиеся покинуть город на рыболовном корабле, его должен был встретить корабль за Кронштадтом, предположительно направляющийся в Германию. В остальном ситуация находится под контролем. Произведённые аресты позволили выявить ряд неизвестных подпольных организаций и найти три подпольные типографии, выпускающие запрещённые газеты.