«Слава Отцу, Сыну и Духу Святому!» – поет весь Рай в небе Неподвижных Звезд, и Данте видит четыре пламенеющих факела – апостолов Петра, Иакова, Иоанна и Адама. Вдруг белое пламя Петра,
Так, разгораясь, начало краснеть,
Как если бы свой белый свет Юпитер
Во рдеющий свет Марса изменил.
Хор Блаженных умолк, и, в наступившей тишине,
Сказал мне Петр: «Тому, что я краснею,
Не удивляйся; ты сейчас увидишь,
Как покраснеют все от слов моих.
Престол, престол, престол мой опустевший
Похитил он, и пред Лицом Господним,
Мой гроб, мой гроб помойной ямой сделал,
Где кровь и грязь, – на радость Сатане!»
Кто этот «он»? Только ли папа Бонифаций VIII? Нет, и тот, кто за ним, – за маленьким Антихристом – великий.
Тогда все небо покраснело так,
Как на восходе иль закате солнца,
Краснеет густо грозовая туча...
Я думаю, такого не бывало
Затмения на небе с той поры,
Как распят был Сын Божий на земле[9].
Самое страшное в этом