Экономическая слабость не остудила воинственный порыв северян. Смогли же Чингиз и Угэде завоевать южные народы! А разве Берке и Ариг-буга не потомки Чингиза? С этой мыслью, видимо, упомянутые ханы и ринулись в бой. На первых порах золотоордынский правитель мусульманин Берке даже формально присягнул своему сводному далёкому монгольскому двоюродному брату-язычнику Ариг-буге (и напечатал в Орде монеты с его именем), а господствовавший над Ираном и Хорезмом христианин Хулагу — правящему в Китае брату тенгрианину Хубилаю. Хотя при этом никакой дани они, естественно, своим «сюзеренам» не заплатили. Первый этап войны длился примерно до 1265–1270 годов. Можно полагать, что сначала её движущими силами были взаимная ненависть претендентов на престол великого хана. Но это не совсем так.

Говоря сциентичным, научным языком, системообразующими конфликтами войны стали противоречия внутри сибирско-китайской части империи Чингиза и внутри её поволжско-среднеазиатской части. В ходе конфликта (на его первой стадии) Хубилаем был разбит Ариг-буга, а Хулагу отбил наступление Берке на Закавказье. То есть экономически сильный южный блок нанёс поражение северному. Что и следовало ожидать. Но война не прекратилась.

Война сильно измотала Золотую Орду. Несколько поначалу казавшихся удачными наступлений на Закавказье оказались напрасными. Золотая Орда раскололась надвое.

В 1270 году от ослабевшей в результате войн с южным соседом Золотой Орды откололся Дунайский улус хана Ногая. С усилением Дунайского улуса начинается второй этап этой «мировой» войны. На этом этапе южный блок переформатировался. Его мотором стало уже не государство хулагуидов и не государство Хубилая. Хубилай вообще вышел из этой войны и сосредоточил свои усилия на строительстве империи Юань. Мотор войны переместился на берега Босфора. Там император Никеи Михаил VIII Палеолог, абсолютно случайно, в силу оплошности крестоносцев, захвативший в 1260-м году Царьград, начал борьбу за восстановление Византийской империи.

Для начала он продумал хитрую блоковую тактику. Он решил использовать для усиления своего влияния и восстановления Византийской империи соседей. Тем самым подлил масла в потухающий было огонь мировой войны. За восточного соседа (хотел за Хулагу, но пришлось за его сына Абагу) Михаил выдал свою дочь Марию, тем самым попытался снять опасность восточного вторжения в пределы империи, чужими руками разделаться с южным врагом — Египтом, а также укрепить союз двух крупнейших христианских монархий Востока: православных императоров Византии и несториан-хулагуидов. За северного соседа Ногая он выдал другую дочь, Ефросинью, и попытался его руками разбить главных северных противников Византии: Венгрию, Русь и Орду. За болгарского царя Асеня (правда, весьма слабого владыку) выдал дочь Ирину. С папством он подписал лионскую унию, публично признал примат римского престола, чем обеспечил нейтралитет папы в своих собственных войнах за восстановление империи — в войнах на Балканах и в Греции. Однако организационно-идеологически православной византийской церковью с этого момента начали руководить соглашатели с римскими схизматиками. Продолжалось это недолго, с 1274 по 1282 годы, но ущерб для православия был нанесён огромный. Начался раскол, появились то ли два, то ли три альтернативных патриарха на неконтролируемых византийцами территориях. Начался конфликт императора с Константинопольским патриархом. Посыпались и военные неудачи. После военных неудач Михаил передумал выполнять условия унии с латинянами. Папа в отместку пытался наслать на Византию рыцарей и пиратов Неаполитанского короля Карла Анжуйского, да без особого успеха.

Как всё это отразилось на Руси? До тех пор, пока империя Чингиза и одна из её наследниц — Золотая Орда — была сильна, никто из русских князей и не думал ни о независимости, ни о сепаратизме, ни о византийских кознях. Правившие после Александра Невского в качестве великих князей его братья Ярослав Тверской и Василий Костромской, а также старший сын Александра Невского, Дмитрий Переславль-Залесский свято соблюдали все договорённости с Ордой, платили дань.

Вслед за князьями лидерство татар признала русская православная церковь. На мой взгляд, это её идейное поражение. Поражение русская православная церковь компенсировала стяжательством земель и ордынскими фискально-налоговыми льготами. Уже в 50-е годы XIII века, при Батые, прекращаются налёты татар на православные храмы и монастыри. При Берке (в 60-е годы XIII века) подобные действия объявляются преступлением и караются смертью. При Менгу-Тимуре (в 70-е годы XIII века) все монастырские владения освобождаются от дани.

В ответ православная русская церковь начинает верой и правдой служить Орде. Канонизирована почти вся семья Менгу-Тимура (дочь, зять, внуки). Канонизируется Александр Невский, самый протатарский из всех русских князей. Переяславльская епархия переезжает в Сарай. Сарайский православный архиепископ выполняет функции ордынского посла при дворе униата Михаила VIII Палеолога и лоббирует там интересы Орды.

Но вот Орда ослабла, и появился Дунайский улус, альтернативная сила. Начались конфликты и на Руси.

Конфликты, естественно, начались в правящей династии, когда средний сын Александра Невского Андрей Городецкий решил не подчиняться старшему — Дмитрию Переславль-Залесскому. Повод нашёл простой. Дмитрий, видя ослабление Золотой Орды, решил делать ставку на Ногая. И прогадал. Памятуя папу своего Александра Невского, договорившегося с ордынцами о свержении своего брата и приведшего на Русь карателей Неврюя, Андрей сделал то же самое. Он уговорил хана Менгу-Тимура передать ярлык на великое княжение ему, Андрею, а для подавления строптивого Дмитрия послать на Русь золотоордынских карателей. Было это в 1281 году.

Дмитрию ничего не оставалось, как бежать к Ногаю. Тот дал ему войска, и в 1283 Дмитрий вернул себе великокняжеский престол. И «перенаправил» русскую дань Ногаю. Золотую Орду это взбесило! Была послана вторая карательная экспедиция. Опять под руководством того же проордынского Андрея Городецкого. Но Дмитрий и в 1285 году разбил Андрея и отстоял свои права на княжение.

Однако победа вскружила ему голову. Он решил, что теперь может стать независимым и от Ногая, и от Орды государем. И поплатился за это. В 1293 году на Русь и ханом Золотой Орды Тохтой (поставленным Ногаем), и самим ханом Дунайского улуса Ногаем была послана огромная совместная Дюденеева рать, в составе которой были не только татары, но и войска Андрея Городецкого, и войска Фёдора Чёрного (ярославского князя, святого, кстати). Минимум 14 городов были сожжены дотла. Дмитрий разбит. На татарских саблях в качестве Великого князя воцарился Андрей Городецкий. Северо-Восточная Русь попросту разорена. Южная Русь опустошена в результате конфликта Дунайского улуса хана Ногая и Орды.

Однако бесконечная война с Русью Орду не усилила. Наоборот. Ослаб в борьбе с Ордой и Иран. А в Чагатайскои улусе и Синей Орде наследники Чагатая и Ариг-буги никак не могли выяснить, кто главнее. Шла гражданская война.

В 1294–1296 годы наследник Хулагу, Газан-хан проигрывает войну Тэмуру, наследнику Хубилая, а потом та же участь настигает Дуву, наследника Чагатая. Окончилось это тем, что к 1304 году и улус Чагатая, и Золотая Орда (а значит и Русь), и хулагуидская Персия признали свою вассальную зависимость от Тэмура, сына Хубилая. Так империя Чингиза была восстановлена!

И никакого её распада нет при великом хане и императоре Хайсане (1307–1311), не при великом хане и императоре Буянту (1311–1320), не при великом хане и императоре Шидэбалла (1320–1323), не при великом хане и императоре Ёсун-Тимуре (1323–1328). Реально все евразийские государства: и Персия, и Русь, и Орда — вассалы империи Юань.

Но тут происходит страшное — в Китае начинается чума. Та самая Великая «Чёрная Смерть». Возможно, чума шла не одна, а вместе с сибирской язвой и лепрой. Возможно, что её породил даже какой-то природный или даже космический катаклизм, например, падение астероида на Землю. В средневековых источниках есть указание на это. Правда сии сообщения большинством историков считаются недостоверными. Но, вдруг, именно это сообщение правдиво: «На востоке, рядом с Большой Индией, огонь и вонючий дым спалили все города», а «между Китаем и Персией пошел сильный дождь из огня, падавший хлопьями, подобно снегу, и сжигавший горы и долины со всеми жителями», и сопровождаемый зловещим черным облаком, которое «кто бы ни увидел, тот умирал в течение половины дня».

Первые признаки серьёзного заболевания обнаружились в конце десятых — начале двадцатых годов XIV века.

Болезнь проявлялась в «непрерывной лихорадке». Больные бились и бредили. Возбуждение сменялось чувством угнетённости, страха и тоски, болями в области сердца. Дыхание было коротким и прерывистым, часто сменяясь кашлем с кровохарканием или мокротой. Моча и кал окрашивались в чёрный цвет, кровь темнела до черноты, язык высыхал и покрывался чёрным налётом. На теле возникали чёрные и синие пятна, бубоны, карбункулы. Следующим этапом была «гнилостная горячка», сопровождаемая головной болью и помрачением сознания. Потом человек умирал. Очень похоже на чуму.

Уже в конце двадцатых годов чума набрала силу. В 1331 году, согласно китайским источникам, от чумы катастрофически пострадали провинция Хэбэй и Хэнань, в которых умерло 90 % жителей. Это был удар в самое сердце империи Юань. Потом почти вымер зачумлённый восточный и центральный Китай. Арабский историк Аль-Макризи писал: «Триста племён сгинуло без ясной на то причины в своих зимних и летних лагерях… и шестнадцать представителей ханского рода умерло вместе с Великим Ханом и шестью из его детей. Посему Китай совершенно обезлюдел». Наступила сумятица.

Действительно — от чумы умер в 1332 году император и великий хан Туг-Тэмур. В череде переворотов сгинули императоры и великие ханы: 1328 — Раджапика, 1329 — Хошипа, 1332 — Иринджибал.

Чума прервала нормальную связь между регионами империи. Великий шёлковый путь перестал функционировать, ибо в 1338–1339 годы заражена территория в районе озера Иссык-Куль. В 1340 и 1341 годах вспышки чумы произошли в Беласагуне и Таласе на территории современной Киргизии.

В 1346 году чума появилась в низовьях Дона и Волги, опустошив столицу золотоордынских ханов Сарай и близлежащие города. Во всей Орде вспыхивает эпидемия. Торговля по Волге замирает. Это временно спасает Русь от наступления чумы.

Особо сильно пандемия ударила по Крыму, где, согласно арабским источникам, погибло восемьдесят пять тысяч человек.

Рухнули и союзники монголов. Весной 1347 года вспышка болезни произошла в Константинополе, столице Византийской империи. Одной из жертв чумы стал тринадцатилетний Андроник, младший сын императора Иоанна Кантакузина. Империя уже не может держать в повиновении даже ближние земли. В 1349 году фактически провозглашается автономия Мореи (Греция). А в начале шестидесятых годов XIV века турки султана Орхана I из недавно возникшего небольшого анатолийского государства османов, берут под контроль стратегически и экономически важный объект — Дарданеллский пролив, ранее находившийся у византийцев.

Пандемия нарушила сбор налогов на окраинах. При хане Узбеке, в тридцатые годы XIV века с Руси ушли баскаки — и явный признак ослабления имперской власти, и признак того, что из центра империи через зачумлённые районы никто дань вести не хочет!

В шестидесятые годы монголы вообще покинули зачумлённую обезлюдевшую Прикаспийско-Аральскую степь. А в 1361 году остатки Синей Орды захватывает Урус-хан из Золотой Орды.

В самом Китае вспыхнуло восстание «красных повязок» и в 1368 году восставшие освободили от монголов Пекин.

Разрыв с центром империи, нарушение связей вследствие пандемии привело к кризису улус Чагатая, который в середине XIV века разделился на два самостоятельных государства: Моголистан, в состав которого вошли Кашгария и Семиречье, и Чагатайское ханство в Мавераннахре.

Чуть позже в Золотой Орде началась «великая замятня», некогда единое государство распавшейся на шесть ханств.

По соседству, с центром на территории современного Узбекистана возникла империя Тимура, позже захватившая Иран, Закавказье, северную Индию и сначала объединившую Золотую Орду под рукой своего ставленника Тохтамыша в восьмидесятые годы XIV века, а потом уничтожив и его, и её в начале девяностых.

Вот здесь, в конце шестидесятых — восьмидесятые годы XIV века, после чумы и наступил реальный конец империи Чингиза.

На востоке её сменила империя Мин, которая отгородилась от всего мира карантином и государственным изоляционизмом. И не просто отгородилась, а реставрировала Великую китайскую стену, доведя её на востоке до Ляодуна, а на западе до Уйгуристана. Стена была построена на славу! Через неё никто не мог пройти! Ни человек, ни болезнь! Очевидную карантинную функцию стена играла, отгораживая империю от степных очагов болезни. Сегодня в мире обсуждают возможность строительства карантинных стен. Но под Луной ничто не ново. В Китае такая стена была.

И династии Мин за Великой стеной не было дела ни до Персии, ни до Руси …

Кстати о Руси.

Сказ о смерти великого князя

О любви этой пары знают немногие. Он был князем. Она — княгиней. Православная церковь не считает их брак образцом семейной любви. Церкви интересны бездетные монахи Пётр и Феврония. Маститые историки не написали фолиантов об этом князе. Он не совершал больших злодеяний, не казнил друзей, не предавал братьев. Историкам он не интересен.

Известные поэты не написали поэм об их любви. Поэтам интереснее веронские тинейджеры.

Однако именно любовь этого князя к этой княгине помогла остановить вендетту, сопоставимую с войной Монтекки и Капулетти в той же степени, в какой битва при Ватерлоо может быть сравнима с разборкой таксистов. Эта вендетта остановилась. Ненадолго. Всего на шесть лет. Так бывает. Не всегда любовь побеждает смерть. Иногда наоборот. Между княжествами князя и княгини долгие годы шла война. У них были тысячи причин ненавидеть друг друга. Княжна могла ненавидеть его за то, что его отец разорил и сжёг её родной город. По навету его отца были казнены в Орде её дядя, брат и отец. Узнав о страшной смерти своего мужа, покончила с собой её тётя. Князь мог ненавидеть её за то, что её дядя лично убил его дядю. Её дядя уморил в плену его тётку.

Князь присутствовал на казни её брата. И, когда ордынцы тащили того на муки, князь слышал, как её брат проклял его. Его и всё его потомство. У них были тысячи причин ненавидеть друг друга.

А они полюбили.

Он влюбился в молодую пятнадцатилетнюю статную белокурую княжну из вражеского города. Влюбился так, что забыл про то, что она — дочь врага, про то, что он женат, про свой возраст, про всё на свете. Он развёлся с женой. Просто отправил жену к отцу, к соседнему князю. Без объяснений. Не испугался межгосударственного скандала. И через год предложил своей ненаглядной руку и сердце.

Митрополит, ярый противник её города, отказался освятить этот брак. Но князь был слишком горд, чтобы упрашивать митрополита. Он пошёл против митрополита. Говорят, что он нашёл где-то в новом монастыре на горе Маковец молодого монаха, основателя этого монастыря, Сергия, чтобы тот их венчал. О Сергии потом будут говорить и писать много, очень много, но о том, как он венчал влюблённых, остановивших войну и распрю, все забудут.

Она презрела проклятие своего брата. Она без памяти влюбилась в тогда ещё женатого мужчину, и потом, после его развода, согласилась уехать к нему и венчаться тайно. Из её родного города её увёз верный слуга князя со смешным прозвищем Кобыла, о котором тоже потом будет написано и сказано очень много, но вовсе не о том, как он увёз юную влюблённую княжну навстречу её счастью.

У них было четверо сыновей. Двое умерли ещё крохами, в младенчестве. Тогда такое случалось. Двое выжили.

Князь и княгиня прожили вместе всего шесть лет. Эти шесть лет их княжества не воевали. Но, может, сказалось проклятие её брата. Может — неприятие церковью их брака. Князь и княгиня умерли в один год. Может, в один день. Вместе со своими детьми. От чумы, которая свирепствовала в Москве в 1353 году. Смерть иногда побеждает любовь. Митрополит всё же признал брак князя и княгини накануне их и своей смерти. Митрополит, как и венценосные супруги, тоже заразился чумой. И умер, как и они, в том же 1353 году. Тогда ему было не до лицемерия и политических интриг, он понял, что не повенчать любящих людей, уже тайно венчанных, он не может. И он вторично совершил таинство.

Я очень жалею, что я не художник и не могу нарисовать эту картину…

Представьте…

В тёмной домовой церкви княжеского терема, который похож уже на чумной склеп, смертельно больной, с трудом творящий молитву и харкающий кровью Митрополит Всея Руси венчает смертельно больных, обезображенных чумой великого князя и великую княгиню. Беременная княгиня держит на руках умирающего двухгодовалого княжича. Рядом держится за мать и едва стоит на ногах поражённый смертельным недугом другой княжич, четырёхлетний. «Пока смерть не разлучит нас». Брачующиеся очень хорошо знают цену этих слов… Жерико и Гойя позавидовали бы такому сюжету! Но такой картины нет.

Смерть иногда побеждает любовь.

Известные поэты не написали об этом поэм.

Маститые историки не написали фолиантов о них.

Православная церковь не считает их брак образцом семейной любви.

Я считаю.

Влюблённые! Помяните имена этого князя и княгини: великого князя Симеона Ивановича Московского по прозвищу Гордый и его супруги, великой княгини Марии Александровны, урождённой княжны Тверской.

(Да. Я придумал, что Сергий Радонежский венчал Симеона и Марию. Да. Я придумал, что они умерли в один год. Мария пережила своего венценосного супруга. Да. Была там и ещё одна жена у князя. Но, если властям и церкви можно сочинять сказки о вечной любви бездетных монахов, то почему мне нельзя хоть чуточку посочинять сказку о вечной любви реальных персонажей истории? Как это здорово: они любили друг друга вечно, с первого взгляда, жили счастливо и умерли в один день. Простите меня за сказку.)

На Руси начинается возвышение Москвы. Оно произошло в том числе из-за более-менее благополучной эпидемиологической ситуации во Владимире. Владимир чума не затронула. Но об этом не знали в Византии. В Константинополе после смерти от чумы московского митрополита Феогноста были уверены, что вся Русь больна. Претенденты на должность митрополита отказывались от столь высокой чести! Тогда московиты (или московитам) было предложено назначить митрополита «из своих». Выбор пал на Алексея из боярского рода Бяконтов. Ходили слухи, что Бяконты даже проплатили патриарху за назначение. Но, так или иначе, Алексий Бяконт стал митрополитом. И тут же уехал из больной Москвы в здоровый Владимир. И случилось чудо! Туда чума не пришла. Соответственно митрополит Алексий получил «карт бланш» в глазах народа как реальный святой, а в глазах ордынцев как целитель. Благодаря своей репутации, Алексий в годы «великой замятни», в 60е годы XIV века договорился о снижении дани десятикратно, и о разделении её на две части (в Сарай и в Перекоп). Почему? Может быть, даже потому, что людей-данников стало в десять раз меньше, да и татары сами не знали, какой центр останется в живых после пандемии.

Изменения в геополитике меняют религиозную картину мира. Если старые боги допустили чуму в Среднюю Азию — то помогут избавиться от неё новый бог! Тем более он есть! И рядом! Это — Аллах! И в Золотой Орде при хане Узбеке в тридцатые годы XIV века начинается массовая исламизация.

Так чума в Азии поменяла всё!

Первое. Вместо империи Чингиза стало три-четыре крупных государства: Золотая Орда, хулагуидский Иран, позже захваченный империей тимуридов и минский Китай.

Второе. Почти по всей территории Азии распространился ислам.

Третье и главное для нас. Началось возвышение Москвы, вокруг которой началось собирание русских земель.

А чума, Великая Чёрная Смерть, разрушив империю Чингиза, начинает своё шествие из Азии в Европу…