Ива и Иван

Старый автобус переваливался по ямам извилистой грунтовки, зубодробительно трясся и скрипел. Воздух внутри него был ужасно пыльным. Мельчайшие частицы струились по салону как дым и оседали везде – на полу, на сидениях, на одежде, на волосах, запахом в носу и привкусом во рту. Сквозь щель под дверью фонтаном залетало внутрь ещё больше дорожной пыли.

Автобус остановился. Со ступеньки на дорогу шагнул молодой человек. Он прижимал к лицу влажную скомканную тряпку, через которую дышал. Автобус поехал дальше, на прощание погрузив сошедшего в плотное облако. Когда ветер унёс всю пыль, парень убрал с лица тряпку.

«О! Воздух!» – подумал Ваня и сплюнул скрипящую на зубах глину.

Красная футболка взмокла и прилипла к спине. Ветер холодом прокатывался по мокрому. Ваня снял с плеча рюкзак и достал из него ветровку.

Идти до деревни было полтора километра. По пути, на горке у полусгнившей высоковольтной мачты будет сеть и немного интернета.

– Заказчик прислал правки, – пиликнуло сообщение на смартфоне. – До понедельника, конечно, терпит. Но если сможешь, посмотри на выходных.

– Я не взял с собой ноутбук, – быстро напечатал Ваня в ответ.

– Иван! Ну как же так! – пиликнуло снова. – И зачем ты, вообще, повадился ездить в эту глухомань?

– Бабушке помогаю, – он убрал телефон и зашагал прочь от мачты.

Старая изба встретила парня щербатой улыбкой. Облезлые наличники, покосившееся крыльцо и остатки забора сейчас не вызывали в нём отвращения, как раньше. Теперь Ваня бросал все городские дела и с удовольствием мчался сюда.

– Привет, бабуль! – прокричал парень, зайдя в дом.

– Ох! Ванюша приехал! Солнце моё, – послышалось из комнаты. – Сейчас я встану.

Пока внук выкладывал продукты на кухонный стол, к нему подошла сухонькая старушка. Домашний халат в мелкий цветочек, тоненькая седая косичка, заколотая на макушке, и смеющиеся глаза на морщинистом лице рассказывали о её солидном возрасте. Чёткие, лёгкие движения как будто не соглашались с этим.

Старушка погладила парня по спине, приговаривая:

– Спасибо, солнышко, спасибо тебе.

– Бабуль, может помочь чем надо?

– Да справляюсь я пока. Вот с утра прибралась, воды наносила, блинов напекла, – она сняла тарелку с небольшой стопки блинов. – Я спросить хотела, ты сессию-то сдал?

– Сдал, бабуль. Почти на отлично сдал. Ещё годик, и буду дипломированным специалистом.

– Вот ты мой молодец! Чтоб специалистом стать, нужны силы. Может покушаешь?

– Давай я в лес схожу развеяться, а потом и покушаю.

– Хорошо. Беги, солнце моё, беги.

И Иван побежал. Он прямо торопился, будто опаздывал. Через пустырь наискосок, вдоль оврага по лесу и вот уж холм над ручьём.

На холме – старая ветла – мощное, величественное дерево с огромным кряжистым стволом и раскидистой кроной. Её узкие листья и плакучие ветви, словно крылья матери-наседки, невесомым шатром спускались над холмом.

Иван остановился. Сердце неистово колотилось в груди, в висках, в ушах. От предвкушения встречи темнело в глазах.

«Сегодня! Я решил! Я смогу!» – настраивал он себя.

Он подошёл ближе к стволу, присел на толстый оголившийся корень как на лавочку и трепещущим голосом позвал:

– Ивушка, Ивушка, покажись…

Внутри всё клокотало. Было жарко и холодно одновременно. Было безумно сладко предвкушать свидание и ещё страшнее думать об отказе или о неласковом ответе.

– Ивушка, покажись, пожалуйста…

Из-за дерева вышла полупрозрачная девушка. Тонкая фигура, точёное лицо, лёгкое платье, босые ноги. Девушка была будто соткана из света. Белые, голубые и золотистые оттенки сиянием вырисовывали линии её тела.

– Здравствуй, Ваня. Я рада, что ты пришёл, – Ива улыбнулась.

Он поймал её взгляд, и чувственное электричество тысячью мельчайших молний прокатилось по нутру парня снизу доверху. Иван тоже улыбнулся.

– И я рад тебя видеть. Ты такая красивая в своём сиянии!

Её лицо было очаровательно, несмотря на прозрачность и неестественные краски. Живые черты, глубокий, спокойный, умиротворяющий взгляд дополнялись трепетным ощущением волшебства, прикосновения к чему-то невообразимо прекрасному.

– Как дела у папы? – поинтересовалась девушка.

– Спасибо! Я благодарю тебя! – Ваня прижал руки к сердцу. – Твой рецепт сотворил чудо. Ему намного лучше. Он уже дома. Ты бы видела, как врачи удивились, что он не умер.

– Мне приятнее твоя радость, чем их удивление, – добродушно ответила Ива.

– А ещё я принёс тебе то, что ты просила, – серьёзно добавил парень.

– Да? – удивилась Ива. – А что я просила?

Её тоненький бархатный голос звучал так сладко. Он возбуждал в душе Ивана целый водопад нежности. И, вдобавок, эти необычные нотки, этот мягкий говор, чуть заметный, но такой милый! Ваня задумчиво улыбнулся.

– Помнишь, в первый раз, перед тем, как ты спасла мою бабушку? – Ива кивнула. – Ты тогда сказала, что в благодарность за спасение примешь что-то очень важное для меня.

– Да? – подняла брови девушка-виде́ние. – Это было не обязательно. Оставь себе, и не печалься, пожалуйста.

Она подошла совсем близко и с теплотой посмотрела Ване в глаза.

– Не оставлю, – опустил голову парень. – Я принёс тебе самое важное, что есть у меня, – он вновь поднял глаза и пристально посмотрел на неё. – Я принёс тебе себя, свою жизнь.

– Ваня! – вспыхнула девушка. – Что ты такое говоришь?! Не надо мне твоей жизни. Ты живи, милый мой, живи! – чуть ли не взмолилась Ива.

– Но я не хочу жить без тебя, – настаивал Иван. – Я хочу быть с тобой. Не знаю, как это сделать, но я хочу в твой мир, к тебе. Я люблю тебя…

– Ваня!

– Только не отказывай! – парень соскользнул с корня-скамьи на колени, выставив руки вперёд в попытке обнять возлюбленную, но пролетел сквозь неё.

Девушка отступила на шаг и тоже опустилась на колени.

– Ваня! Опомнись. Ты же – Человек!

– Ну и что? Я люблю тебя. Я хочу к тебе, в твой мир. Я всё решил уже. Если ты откажешь, ручей, вон, примет меня.

– Дурачок ты мой, – две яркие слезинки скатились по щекам девушки. – Какой ручей? Люб ты мне. Не надо в ручей. Пожалуйста!

Она пыталась утереть слёзы с его лица. И, конечно, у неё это не получалось. Хотя он даже как будто почувствовал её призрачные, фантомные прикосновения.

Спустя некоторое время оба, молчаливые и задумчивые, сидели на земле рядом друг с другом, облокотившись спинами о корень-скамейку.

– В моём мире всё иначе. Совсем иначе. Будет непросто понять и привыкнуть. А обратно уж не вернуться – человеческое тело без тебя скоро умрёт.

– Я готов расстаться с телом, чтобы жить с тобой.

– Ох-ох-ох… Ты не ведаешь, что творишь, – медленно произнесла Ива и после долгого молчания добавила: – Если ты совсем решил, тогда… – она вздохнула, – приходи завтра. Мне нужно время, чтобы подготовиться.

Ранним утром следующего дня Иван уже стоял у огромной ветлы. Появившись, девушка-призрак испытующе взглянула на него. Иван кивнул.

– Точно? – переспросила Ива, присаживаясь на корень-скамейку.

– Да, – вновь кивнул Ваня.

– Тогда пойдём, – вздохнула она. – Там за моим стволом растёт большой старый мухомор. Его шляпка вывернулась как чаша. Я немного поколдовала с его лесной водицей. Выпьешь – и всё. Только как же бабушка, папа, сестра? Ты их спас и сгинешь?

– Ивушка, пожалуйста, перестань! Ты́ их спасла, не я. А теперь и меня спаси. У них своя жизнь, а я не могу без тебя.

Девушка молча встала и пошла, переступая через взбухшие над землёй корни. Ваня пошёл за ней.

Подойдя к мухомору, он посмотрел на Иву. Та молча кивнула. Ваня присел, аккуратно сорвал трухлявый гриб и выпил глоток из его шляпки. По нутру раскатился жар. Туман стал застилать глаза. Жар щипал повсюду и накатывал волнами до боли. Всё померкло. Стало страшно.

В темноте и невесомости Иван искал себя, искал хоть что-нибудь в океане ничто. Вязкие мысли еле-еле шевелились в сознании. Они тоже превращались в ничто. Наконец, он смог подумать, сформулировать целую мысль. Он подумал, что уже умер, и всё кончено.

Вдруг откуда-то донёсся весёлый девичий смех. Это был её смех. Он узнал бы его из тысячи других.

– Ивушка!… – с нахлынувшей лёгкостью внутренним голосом позвал Иван.

– Я тут, – отозвался смеющийся голос. – Открой глаза!

Ваня открыл. Не без труда, но открыл. Совсем близко он увидел улыбающееся лицо красивой девушки. Иван не сразу узнал в нём Иву – стыдливый румянец, пушистые ресницы и игривый взгляд не отражались никогда прежде в бледных чертах мерцающего привидения.

– И-Ивушка?! – ошеломлённо выдохнул парень. – Спасибо!

Девушка слегка прикоснулась губами к его лбу. Сладчайшие волны покатились по телу парня, будоража и затмевая собой всё, что только возможно. Ваня закрыл глаза.

Спустя несколько минут двое сидели обнявшись на кровати в маленькой комнатке. Деревянные стены, узорные занавески, тканые коврики создавали ощущение уюта.

– Теперь твой черёд спасать меня, Ваня, – серьёзно произнесла Ива.

– Я на всё готов ради тебя!

– Тогда умоляю! Ради меня, ради нашей любви… живи человеком!

– А я разве не умер? – вытаращился Иван.

– Ты на границе миров, между мирами. Но ты даже не представляешь, насколько великий дар быть человеком. Моя сила – ничто по сравнению с твоей, – девушка прислонилась к плечу возлюбленного. – Именно человек сейчас – ключ к могуществу природы. И без его сопричастности всё останется замершим, обесточенным. Ведь изначально всё сотворено матерью-Землёй, чтобы быть в единстве.

– А мы разве не в единстве? – не понял Ваня. – Вроде, все бок о бок живём.

– Нет, – помотала головой Ива. Она закрыла глаза, чтобы скрыть набухшие слёзы. – В какой-то момент люди отдалились, обособились. И мы постепенно, медленно и незаметно начали угасать. Да и вы тоже.

Девушка подняла взгляд, и Иван вздрогнул, увидев её мокрые глаза. Он почувствовал, как что-то очень важное ускользает от него.

Ива продолжила:

– Понимаешь, без единения не получится разжечь изначальное сияние жизни. Поэтому мой род уже несколько веков мечтает о дружбе с людьми. И вот я смогла, подружилась! Даже больше. И я не хочу потерять тебя как человека, – Ива расплакалась. – Я прошу, я умоляю… ради меня, ради нашей любви, ради природы и всей Земли… будь человеком! Я буду любить тебя. Я научу тебя всему, что знаю. Ты только живи…