Пытаясь оживить старые читательские чувства, купил бумажныйэкземпляр в книжной лавке писателей. Но, разумеется, вернуться в отрезок нулевых, когда были прочитаныбольшинство книг любимого Харуки и «Суси-нуар» его переводчика, решительноневозможно. Дело тут не в авторском мастерстве, но атмосфера с тех поррешительно переменилась. В книгах Э. Мураками постоянно сталкиваешься спараллельными мирами. Вот и при знакомстве с ним бытовала иллюзия, что можножить «параллельно». Это означало не влезать в «политику», а читать книжки,слушать музыку, сидеть в кафе, дружить-любить и т.п. И хотя стратегия «ухода»продолжает оставаться наиболее достойной, но в больших масштабах это – иллюзия.Возможно, в ней было нечто поколенческое, но потом все изменилось. Да и сам сенсейсильно изменился, что Коваленин и показывает, когда пишет о тоталитарной сектеи Системе в Японии. Но тут «климат иной». Сколько, сколько там погибло во времязариновой атаки в Токийском метро, а? А в соседней стране даже членов сектыАсахары было на порядок больше, чем по месту основания. «Нам бы их проблемы»,хотя если бы не счастливая случайность после Фукусимы, то Проблемы бы былидействительно!
Но от социально-политическогоконтекста можно перейти к текстам. Разбор «муракамистики» второго периода еготворчества и вправду довольно интересен. Буддистстско-синтоистские стороны «Кафки» или «невестьсост 84-го»литературовед неплохо объясняет, без этого русскому читателю культурноисторический контекст японского романиста понять почти невозможно. Спасибо ДК,но уже не так интересно («нет того веселья»), а «Послемрак» или «Спутник» мнене очень (хотя псину Лайку так жалко!)...
В конце немного пишется обэкранизации «Норвежского леса», анонсируется возможный четвертый том «1Q84» и третий выпуск «Суси-нуара». Буду личитать? Ну, не знаю
Что самое интересное в книге на мойвзгляд?
Приполучении премии в Иерусалиме в 2011 году прославленный писатель произнеспрограммную речь про Стену и Яйцо. Он говорил, что всегда на стороне хрупкого«яйца» против стены-Системы. «Системщики» сразу его осудили, что инеудивительно. Очень легко обличать ипроклинать чужую «Стену», а вот выступить против своей или против принципа«Системы» вообще, ой, как трудно! В период мировых и культурных войны мало ктовспоминается, хотя можно назвать, например, Г.Гессе. Автору «Игры в бисер»нобелевскую премию дали сразу после второй мировой, в 1946 году, а позднее,наверно, уже бы и не дали. А вот Харуки Мураками, несмотря на яркийлитературный дар и огромную популярность, Нобеля, скорее всего, уже не дадутникогда. Нобелиана – это тоже Система, Стена окололитературной и околонаучнойбюрократии и тусовщины с ее нечистыми играми, а ХМ выполняет как бы роль Яйца. Возможнаведь и такая интерпретация.