Верховенство государя никем в московском государстве под сомнение не ставилось, но сложившаяся система противовесов в виде Боярской Думы, избранной рады, и несколько расширившегося в ходе новой редакции Судебника 1550 года местного самоуправления, затрудняло возможность перерастания царской власти в деспотию.