б такой проблемы не было. Репрессии, раскулачивания, Великая Отечественная война – вот ее истоки. Наверное, нет у нас семьи, в которой бы люди не пострадали хотя бы от чего-то одного. У кого-то раскулачили прадеда, у кого-то отец, дед, бабушка были репрессированы, у кого-то дед не вернулся с войны, и бабушка одна поднимала детей… А сколько найдется семей, по которым история прошлась, словно катком: каждая напасть их коснулась напрямую! Подумайте, какой ужас это вселило в души наших предков, как отпечаталось в родовом сознании, как изменило наследственные программы.
Давайте представим себе типичную для нашей страны конца тридцатых – начала сороковых ситуацию. Люди полюбили друг друга, поженились – и вот в самый разгар их счастья, когда взаимное чувство еще не насыщено, началась война. Муж ушел на фронт и погиб… То же самое: двое поженились, на самом пике их эмоционального подъема начинаются репрессии – и один из супругов попадает в колесо истории, исчезает из жизни другого… Что происходит? В подсознании оставшегося возникает прямая связка: любовь – утрата, любовь – несчастье. Проще говоря: хочешь спокойной жизни – откажись от любви, она приносит лишь страдания.
Собственно, эта связка дает даже не один, а три страха. О первом мы уже сказали, он – самый явный: это страх потери. Если полюбишь, обязательно лишишься возлюбленного (возлюбленной), это приносит такие страдания, что лучше обойтись без всякой личной жизни. Именно такая наследственная программа и будет передана детям и внукам – и поставит заслон на их пути к семейному счастью.
Второй страх, порождаемый связкой, – страх невозможности содержать семью. Отец ушел на войну, был сослан ни за что ни про что, попал под раскулачивание, матери одной было невыносимо тяжело поднимать детей: вечная бедность, работа на износ… Она, боясь признаться в этом самой себе, думает: уж лучше было вовсе не иметь семью, чем так мучаться! Даже если она никак не показывает этого детям, те улавливают материнский настрой: ведь до пятнадцати лет мы усваиваем родительские подсознательные программы. Так в генокоде появляется новый блок, который достанется нашим собственным детям и внукам.
Третий страх, имеющий источником все ту же связку, проявляется уже не в личной, а в социальной жизни: страх выделиться. Будь тише воды, ниже травы, слейся с серой массой – больше шансов, что тебя не заметят, что, когда вновь поднимется волна репрессий, ты сумеешь пересидеть в норке, что, если опять начнется война, ты, ничего не умеющий, окажешься не на передовой, а в каком-то более или менее