Редактор Дмитрий Гринберг

Корректор Дмитрий Гринберг

На обложке Copyright free (Public domain), CC0 "The Painter’s Honeymoon" (1864), Фредерик Лейтон

© Дмитрий Гринберг, 2022

ISBN 978-5-4498-4350-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Когда в прохожем ищем мы черты…»

 
Когда в прохожем ищем мы черты,
Когда черты найти не можем, —
С судьбой желанной сожжены мосты,
Стук сердца вновь тогда встревожен.
 
 
Весёлый звук гитары омрачён
Забытым мною звонким смехом.
Так нежно ум тобою иссечён,
И сладко снег в крови подмешан.
 
 
В разгадках буду долго я томим.
День краток, но суров и вечен…
С улыбкой в старости седой простим
Судьбу, которую калечим…
 

2010

Невидимка

 
Страшно… Ветер ломится в окно,
Бродит сумрак возле дома.
Тронет стены, сядет на бревно,
 
 
Воздух полон звуков грома.
С неба синий лак ползёт к сердцам,
Горькая пленит истома…
 
 
Трость скользнула в тень, и там
Слышен мрачный давний хохот.
Тронул дверь густой, густой туман.
 
 
– Странный гость впускает холод…
 

2010

«В глазах зелёных – снег – февраль…»

 
В глазах зелёных – снег – февраль.
Не сладок чай, не сладок.
Одна скучаешь – эх, печаль —
Гнуснейший зверь – порядок…
 
 
Пустынна улица, пусть там
Сегодня праздник ярок.
У всех пусть Новый год! Я дам
Кому-нибудь подарок…
 
 
Руками вдоль бесцветных стен
Протёрты мною дыры.
Тобою был захвачен в плен.
И тщетно трачу силы —
 
 
Усталым взглядом я ищу
Глаза твои зелёные!
Спрошу тебя, я вновь спрошу:
На что мы обречённые?
 

2010

Цветок

 
Здравствуй невеста моя.
Кожа твоя – молоко…
Вечная сказка моя,
Руки сложила легко.
Алые кто подарил цветы?
С ними ты стала бледна.
С этим букетом увяла и ты.
Капает с глазок роса.
 

2010

«Теперь ложись в прохладную постель…»

 
Теперь ложись в прохладную постель,
И шорохи не слушай ты тревожно;
Пускай тебя дурманит пьяный хмель,
Но пледом снов укройся осторожно.
Там май, за тонкой дряблою стеной,
Его тепло скелеты расслабляет,
И свет, и солнце, сладостный покой,
В тела и души медленно вливает.
Но ты как снег всегда со мной бела,
Не уж-то это ветер так тебя пугает?
Тот странный силуэт, что у стекла
Тебя в безумие и дрожь ввергает…
Не бойся, это я стою к тебе спиной,
И здесь хожу, как тень в тени растений.
И пыльный ветер – только голос мой
Уходит вдаль, как вдаль уходит гений.
 

2011

«По тёмным переулкам мчится тройка…»

 
По тёмным переулкам мчится тройка
Звенящих белоснежных лошадей.
Снега сверкают в гривах. По снегу скачут бойко,
И звон становится сильней…
 
 
Во тьме мороз. – Дыхание туман пускает,
И паром заперты дома…
И сколько будет длиться ночь, никто не знает…
Не выйти никому из царства сказочного сна.
 

2010

Любовнице

1

 
Ты вольная и тайная, как звезды мая,
Об этом с радостью капризного ребёнка,
Ты говоришь со мной, покой не нарушая;
Опять в раю прошепчешь дрожью тонко.
 
 
И речь твоя как шепот адский – так похожа.
Увы, в красе твоей милы и «чёрные» уста.
И волосы безумно смольным цветом множат
Красу твою, но в ней душа, как ночь пуста.
 
 
И как вершина скал, всегда неприручима,
Но в голубую высь твоя поманит высота.
И только потому тоска неразрешима,
Что приказали называть тебя – мечта…
 

2010

Любовнику

2

 
Иду и шла всегда с тобой я рядом;
«Люби меня, о, зверь, о, царь о, кардинал.
Твой взгляд любовь мою не распознал,
Она осталась ветхим мрачным садом…
 
 
И драгоценными камнями, как рубины,
В ночи горят твои холодные глаза.
Но днём они по цвету словно бирюза,
В душе моей остались шрамами косыми.
 
 
Но нить не режь, не режь меня ты ими.
– Я навсегда твоя покорная слуга.
Я полюблю как жизнь бесплодные луга —
Коснись, и назову луга святыми!»
 

2010

Великому Бодлеру

 
Зловещий взгляд блеснул… и как в укор
Молчат уста, в них нет движенья.
Веками скованный для них затвор
Не даст сказать – пришло затменье…
 
 
Ты мрачный гений тающих веков,
Любивший сказку тихой смерти…
Волнует музыка, пыльца стихов;
Они живут и ждут в «конверте».
 
 
О, как бессмертны все твои цветы,
И имя стало с ними вечно.
Но ты в земле, цветок ли ты?
Молчишь опять, молчишь, конечно…
 

2011

Осень

 
Грохот сердца, дом ненужный.
С летом позднее родство.
Дождь косой, он неуклюжий,
Не старо и не ново.
 
 
Мрамор сердца громко треснул,
И не сразу заболел.
Чувства в доме неуместны,
Но потом я их терпел.
 
 
У окна сижу я рядом,
И в окно свое смотрю.
Вижу сад стоит нарядный,
Тихий шепот ввечеру…
 
 
Что же осень ты крадешься,
Тихо ходишь всё к пруду?
Ловишь в сети, души ловишь,
В сети Зверя я иду.
 

2011

Призрак

 
За домом, где два дерева, как два цветка
Стоят одни – смыкаются там ветви;
На них нет листьев, как и нету лепестка
У черной розы возле старой церкви…
 
 
Там воздух странно загустел уже давно.
И преломляются лучи на келью.
Но небо черное, как будто ада дно,
И пыль покрыла все метелью…
 
 
И если ты заметишь странный силуэт,
Бродящий при луне, но в одиночку —
Запомни, это ходит горестный поэт,
Холодный свет, роняющий на строчку.
 

2011

Колыбельная

Любимым племянникам

Ярославу и Ростиславу

 
Безумную, долгую сказку
Рассказывать на ночь я стану,
Закрой свои сонные глазки,
Любуйся красивыми снами.
 
 
Там город стоит небывалый,
Волшебник могучий колдует,
И ходит мальчишка усталый;
– Волшебник его зачарует.
 
 
И девица, глупая, рано
Попробует яблоко скушать,
Красиво блестит, но обманно,
И взрослых пора бы ей слушать.
 
 
Засни же о, чудный ребенок.
Луна не играет так в прятки,
Как черный пугливый котенок,
Любивший ночные загадки.
 

2011

«Я словно на охоте…»

 
«Я словно на охоте:
Ко мне подкрался зверь».
– Испуганный, в дремоте
Я открываю дверь.
 
 
Врывается прохлада.
Не горько, не смешно.
Там облако заката
Лучами сожжено!
 
 
Закрыть замок не в силах,
Он сразу заржавел…
И голубь на перилах
Доверчиво смотрел.
 

2011

Один особый цирк

 
Смотрите! О, какая гадость,
В какие пестрые цвета одет!
В походке не видна усталость.
Все зрители спешат, и гаснет свет…
 
 
И важный клоун очень разный…
(Вдали пугает чей-то жуткий смех.)
– Его парик как будто грязный,
Кроваво красный. (Ночь меняет всех.)
 
 
И начинает он с поклона,
И чтобы не свалилась голова,
Придавливает шляпу, как корону.
В манеже не нужны его слова…
 
 
От всех он так и прячет зубы,
В зловонном рту звериные клыки.
Накрашены в багровый губы.
Цветы из пиджака. Роняет лепестки.
 
 
Лицо его покрыто пудрой.
И белый, будто трупный цвет лица…
Не дружит он во тьме со скукой,
Он дружит с взглядом мертвеца!
 
 
Звонок – начало представленья,
Мерцают огоньки, ты погляди!
На лицах зрителей смущенье,
И кто-то за спиною позади…
 
 
В подмостках кот идет, мурлычет,
В ночи такой летает на метле…
И в тишине шуршанье спичек,
И фонари сплелись в пустынной мгле.
 
 
Здесь нравится и страшно детям.
И вы не пропустите старый цирк,
Ведь холодно у нас зимой и летом,
Звучит у нас не только детский крик.
 

2011

Тишина

 
О, как пугаешь ты вночи
Неведомой, но близкой сердцу,
Все вытесняя мысли, что не к месту.
– «Молчу и я, и ты со мной молчи».
 
 
Тревожит гул и шум прибрежный
Покой твоих зловещих снов.
Гуляю я усталый возле берегов,
И чудится мне клевер нежный.
 
 
Прошу я страх: «Хоть ты на миг усни!»
Но звуки ухо мне щекочут,
Здесь воды темные клокочут.
И знаю, скоро будем мы одни.
 

2011

«Ни грусть, ни жадность, ни рыданье…»

 
Ни грусть, ни жадность, ни рыданье,
Не сблизит мир со мной.
А горный гул, то странное звучанье
Несется над водой.
 
 
Как зеркала ручьи, озера
Всё ловят лунный блеск.
А я в грязи с улыбкой вора,
Замечу тихий всплеск.
 
 
И там, где голая равнина,
Там снегом замело…
И в воздухе, как привкус тмина,
Летает рядом зло.
 
 
Обнажены тоской деревья.
А снег теперь – крупа.
И нету в мире капли зелья,
Чтоб вылечить меня.
 

2011

Флирт

 
Весной румяна ярким цветом приглашают
Коснуться нежности ланит,
Что поцелуем смерть изящно украшает,
(Она следит, всегда следит.)
 
 
И гладит строго, под назойливую скуку,
И голос слышится всегда!
В простых и маленьких часах, они на ухо,
Проговорят: «Прошли года».
 
 
И юность тел еще не знает тёмных красок;
Есть только слово – красота!
Весь грим сгорит дотла; примерка мёртвых масок
Придёт, увы, и так всегда…
 
 
В других текут рекою соки юных ягод,
Фонтаны алых детских слёз!
Но увядает свежесть рано,
И иссякает свежесть роз.
 
 
При свете дня взгляни на сухость кожи,
На скуку старческих морщин,
И бледность красок днём скелет уложит
Под одеяло тёмных глин.
 

2010

«На стыке траурных веков, когда застыли…»

 
На стыке траурных веков, когда застыли
Гранита старый холод, новой стали мрак,
И будто вечность держит в небе рваный флаг;
В шелках сверкают юной смерти переливы…
 
 
Влачится сонно; величаво как сова
В часах, покрытых старой пылью, стрелка казни.
И день за днём, всегда с утра, с сапожной грязью
Приходит тёмный Человек; Его слова
 
 
Страшны, подобны взгляду из-под чёрной маски;
О, так бесчувственно впиваются «пиявки» —
Они внутри – как червь живут в моём уме!
 
 
Но Зелье, где искать мне, чтобы свои раны
Лечить, приобретая за алмазы граммы
Приятных Ядов, что помогут только мне?
 

2010