Завязка неоригинальна: ребята и девушки от 14 до 17 лет похищены и попадают в ШНыр - Школу Ныряльщиков, где обучаются путешествию по пространствам. Присутствуют: физические упражнения, лошадки, перестрелки, бесовские искушения, шпионы, борьба со злом. Отсутствуют: секс (хотя все парочками, целуются как штангу жмут), книги, духовные запросы. Ах да, брутальная бритоголовая Насточка знает всех поэтов Серебряного века. Всех, понимаете?
А ещё ребяток учат. Заглянем в их конспекты.
Сила человека проявляется в том, насколько сильно он сумеет наступить на себя. Оп-па! Самодисциплина не самая плохая штука, но наступать на себя - это не силу проявлять, а... как бы это потактичнее выразиться... гибкость спинного хребта.
Чем сильнее любят – тем больше запрещают. Если хочешь наверняка уничтожить того, кого любишь, разреши ему все. Был такой Йозеф Фрицль, он очень любил свою дочку Элизабет и запретил ей всё. И своим детям от Элизабет тоже всё запретил.
Самец и самка хомо сапиенс - биологически разные виды. Мужчина, спорящий с женщиной, подобен бородатому профессору философии, который, нацепив юбку, отправился на завалинку и сказал, потирая ручки: «Ну, бабки, держитесь! Ща я вас всех переаргументирую!!!» Женвопрос для многих наших писателей, особенно детских, - сущий камень преткновения. С одной стороны, без баб-с никуда, женщина - это функция развития сюжета. С другой же стороны, знаний об объекте ноль.
Девушки вообще так устроены, что влюбляются во всякий предмет, который ходит за ними достаточно усидчиво. Не вдадимся в дискуссию относительно права сексуального выбора, но вдумаемся - ходит усидчиво.
Чтобы отвлечь женщину от вселенских страданий, достаточно сказать ей, что у нее юбка сзади испачкана. Это не отвлекает, это усугубляет.
Далее, на примере кустодиевской красавицы Лены с грудью как диван и изломанной интеллектуалки Фреды доказывается, что глупые женщины естественны и счастливы, а умные - бессчастны, одиноки, некрасивы и злы. К уму как таковому Емец также питает странное предубеждение. Ум ничего не стоит, если не может заставить себя подобреть. Ум не бывает добрый или недобрый, ум бывает или не бывает. А заставить себя подобреть - как заставить веселиться. Не тот коленкор.
Не жалеть себя! Все, что я жалею, рано или поздно отправится на корм червям. Дык эта... потому и жалеем. А то, что вечно, рождается именно там, где заканчивается саможаление. Чтобы я стал лучше, меня надо непрерывно пинать, не забивая при этом насмерть.
Не позволяй душе лениться,
Лупи чертовку сгоряча.
Душа обязана трудиться
На производстве кирпича.
Ликует люд в трамвае тесном.
Танцует трудовой народ.
Мороз и солнце — день чудесный
Для фрезеровочных работ...
И так далее. Велик был Александр Николаевич Башлачёв, всё предвидел. Никто ещё не сделался лучше от непрерывного пинанья.
Она гуманитарий, а у гуманитариев слова обесценены. Почему, откуда? С таким же успехом можно заявить, что у математиков обесценены числа.
Заслуживает уважения тот, кто в своем теле как в троллейбусе едет. Новый он, старый – какая разница, если все равно выходить. Догадываюсь, где истоки смелого уподобления: в часто цитируемом ничьём афоризме "Наше тело как осёл, на котором едем в Иерусалим, недокормишь - упадёт, перекормишь - взбесится". У св. отцов: милый, мягенький ослик, о котором надо заботиться, которого целуешь в бархатный нос. У Емеца - казённый троллейбус, где хоть кучу наложи, всё равно выходить. Какова разница, а?
Достоевский однажды бросил в жену стаканом. Окажись рядом такой пингвин [правозащитник], сразу бы раскудахтался: «Как ты ему позволяешь так с собой обходиться? Где твоя гордость? Срочно – развод! Мы поможем! Мы защитим! Мы запретим ему видеть детей!» А так простила, забыла и любила всю жизнь… У меня был знакомый, он жене выбил зубы и вырвал косу. Жена простила, забыла, любила. Но на кой она сдалась - с плешью, без зубов и без чувства собственного достоинства?
Да и вообще кто сказал, что зло не добренькое? Да оно, может, гуманнее добра в двести тысяч раз, как и маньяк до определенного момента добрее отца с ремнем. Классический случай подмены понятий. К тому же от маньяка можно усклизнуть, а от отца, у которого на всё один ответ - ремень, никуда не денешься. В себе его несёшь, генетически.
Зачем – не шныровское слово. Шныровские слова или «надо», или «по приколу». Славные возникают аналогии - молодчики-крепыши, вне семьи, вне школы, в изоляции, выполняют приказы, потому что надо, добавляют от себя по приколу, не задаются вопросом "зачем". Штурмовики!
Усугубляет эту ассоциацию лексика шныров. Сявка, бардачник, пёсья мать!! "Добрые" и преподаватели, и ученики кроют друг друга чуть не матом, в то время как "злые" подчёркнуто вежливы, интеллигентны. Испытание новичков-шныров (шныр=шнырь?) хрестоматийно тюремное - "велосипед". Муссируется то, что лучше свой с ремнём, чем чужой с разговором.
В общем, писал либо вечный новоначальный христианин с ностальгией по пионер- (а то и не пионер)лагерям, либо ловкий демагог, либо то и другое сразу. Не спрашивай, кто виноват, спрашивай, кому выгодно.