лазейки. В результате ей приснилось, что она проснулась и идет открывать. Из первого сна она перешла во второй, а из второго вполне могла перейти и в третий, если бы кто-то, потеряв терпение, не пустил в щель двери искру. Превратившись в кружку с холодной водой, искра решительно выплеснулась на Таню.
Вскочив с гневным воплем, она отправилась к дверям разбираться. Дернула дверь и удивленно остановилась.
– Сарданапал? – спросила она недоверчиво.
– Академик Черноморов! Так будет правильнее, ты не находишь? – мягко улыбаясь, отвечал ей глава Тибидохса.
Таня виновато кивнула. Рядом с академиком Таня заметила Ваньку и Ягуна. Оба с любопытством смотрели на нее.
– Ну и здорова же ты спать! Двадцать минут барабаним, едва дверь с петель не сорвали! Я так сразу проснулся! А Валялкина, того и будить не пришлось. Вообрази: у него по комнате шмякнутый на голову дракончик носится, всюду дым, копоть, как в кочегарке, а он сидит и твою фотку разглядывает, – сказал Ягун.
Таня с подозрением вгляделась в играющего комментатора.
– Признавайся, Ягун, это ты меня водой облил? – спросила она.
Внук Ягге недоумевающе заморгал.
– Какой водой? – спросил он очень естественно.
Случайно закравшееся подозрение перешло в уверенность.
– Сейчас объясню, – сказала Таня.
В следующую секунду на голову играющему комментатору обрушилось никак не менее ведра ледяной воды. Таня слегка переборщила с заклинанием.
– Эй! Я же весь мокрый! – обиженно завопил Ягун.
– Вернула должок с процентами, – сказала Таня.
Академик укоризненно покачал головой.
– Говоря по правде, водяное заклинание произнес я. Но теперь боюсь даже в этом сознаваться, – сказал он.
Тане стало совестно.
– Извини, Ягун! Ты на меня не обиделся? – всполошилась она.
– Само собой, обиделся. Теперь до глубокой старости мне будет чем тебя попрекать, – заверил ее играющий комментатор.